Григорий Наумович Ками́нский (Гофман; 20 октября (1 ноября) 1895 года, Екатеринослав — 10 февраля 1938 года, Москва) — советский государственный и общественный деятель.

Член РСДРП(б) с 1913 года, кандидат в члены ЦК (1925—1927, 1930—1937). Член ВЦИК (с 1934 года), ЦИК СССР (3—7-го созывов, кандидат в члены 1—2-го).

Биография

«Умный большевик, с ним все охотно сотрудничают» (И. П. Павлов).

Родился в семье рабочего-кузнеца Наума Александровича, еврей. С 19?? года жил у дяди-сапожника в Минске. Окончил фабричную школу и с золотой медалью гимназию в Минске. С 1915 года студент медицинского факультета Московского университета (отучился только два курса), избирался в старостат. Активный участник революционного движения, за революционную деятельность подвергался преследованиям и арестовывался.

В 1917 году член Московского областного бюро РСДРП(б), в марте направлен в Тулу. Избирался членом Тульского Совета рабочих и солдатских депутатов, гласным Тульской городской думы и в члены Учредительного собрания; один из организаторов, секретарь и после председатель Тульского горкомитета РСДРП(б), в октябре-декабре возглавлял губернский Военно-революционный комитет. Делегат VI съезда РСДРП от Тульской организации РСДРП(б). Являлся руководителем газет Тульщины, в частности организатором и первым редактором (1918—1920) Тульской губернской газеты «Коммунар».

В 1918—1920 годах председатель исполнительного комитета Тульского губернского Совета и некоторое время одновременно председатель губернского комитета партии. В августе-декабре 1919 года председатель губернского военно-революционного комитета.

Я слышал многих ораторов, но речи Каминского оставили в сознании неизгладимое впечатление.

— В. И. Немцов^[1]

Каминский был опытным оратором. Он ничего не приукрашивал, не сулил того, что нельзя было исполнить. И поэтому ему верили. Жил Каминский, помнится, в том же здании, где помещался губком партии. Разделить его жизнь на частную и партийно-государственную было невозможно. Он всегда был дома и всегда был на работе. В среде рабочих председатель губкома не выделялся ничем: ни одеждой, ни бытовыми условиями. Он не любил модных в то время френчей и бекеш, носил пиджак и пальто. Каминский голодал, как все, и в квартире его было холодно, как в других тульских квартирах. Его простой, честный и чистый быт рождал доверие к нему, к его словам, к его требованиям, подчас очень жестким, потому что жесткими были условия, в которых находилась революция. В те четыре зимних месяца [1918 года], когда я наблюдал его, Каминский был твёрд, несгибаем. Бледный от недоедания, он был неизменно решителен в решении трудных вопросов. При этом Каминский оставался очень добрым человеком.

— Валерий Кирпотин^[2]

Во время борьбы с войсками генерала А. И. Деникина в 1919 году с августа член Реввоенсовета Тульского укреплённого района Южного фронта, в ноябре-декабре член Реввоенсовета 2-й (Запасной) армии (формировавшейся в Тульской губернии).

В 1920 году направлен ЦК партии в Азербайджан. В 1920—1921 годах ответственный секретарь ЦК КП(б) Азербайджана, некоторое время член Бюро ЦК КП(б) Азербайджана. В августе 1921 года председатель Бакинского совета рабочих и красноармейских депутатов.

В 1922 году председатель правления «Хлебоцентра», в 1922—23 годах председатель ЦК Всероссийского профсоюза работников земли и леса «Всеработземлес». В 1923—29 годах заместитель председателя правления Союза сельскохозяйственной кооперации. В 1928—29 годах председатель Всероссийского союза сельскохозяйственных коллективов (Колхозцентр). На этих должностях являлся одним из руководителей коллективизации.

«Переход на коллективные рельсы остальной массы крестьян явится вопросом месяцев, а не лет» (Г. Н. Каминский на Ноябрьском (1929 г.) пленуме ЦК, [3]).

C 1929 года

Один из лучших наших министров здравоохранения. Это был первый нарком здравоохранения СССР, он был не врач, закончил только два курса мединститута. Он первым в мире приступил к созданию системы профилактики в здравоохранении.

— Академик [4]

В 1929—30 годах заведующий сначала отделом по агитации, пропаганде и печати и после отделом агитации и массовых кампаний ЦК партии.

С 1930 года секретарь Московского горкома партии, в 1932—1934 годах председатель Московского областного исполнительного комитета.

С февраля 1934 года по 15.3.1937 возглавлял Наркомат здравоохранения РСФСР и одновременно с 1935 года главный санитарный инспектор СССР, а с 20.7.1936 по 25.6.1937 также возглавлял и Наркомат здравоохранения СССР. Вместе с Н. А. Семашко являлся основоположником профилактического направления советской медицины. Среди медиков поддерживал близкие отношения с И. П. Павловым, С. Г. Левитом и другими.

В июле 1935 года имя Г. Н. Каминского было присвоено Смоленскому медицинскому институту; его имя также носили некоторые другие учреждения.

Являлся одним из обличителей А. И. Рыкова по обвинению в 1936 году в подготовке теракта против Сталина в апреле 1932 года^[3].

Был в числе подписавших официальное медицинское заключение 17.2.1937 о смерти (от паралича сердца) Г. К. Орджоникидзе.

Арестован после своего выступления на Пленуме ЦК в тот же день 25.6.1937, 26 июня было принято постановление пленума: «Исключить Каминского, как не заслуживающего доверия, из состава кандидатов в члены ЦК ВКП(б) и из партии». 8.2.1938 военной коллегией Верховного суда СССР по ст. 58 УК РСФСР приговорён к высшей мере наказания. Расстрелян 10.02.1938, захоронен на Коммунарке.

Посмертно реабилитирован 2 марта 1955 года Военной коллегией Верховного суда СССР.

Имя Г. Н. Каминского носит одна из улиц Тулы. Его персона является главным героем бульварного романа Игоря Минутко «В июне тридцать седьмого…» (серия "Россия. История в романах" издательства "Армада", 1997).

Выступление на пленуме ЦК 25 июня 1937 года

Довольно большое внимание уделяется неординарному выступлению Каминского на Июньском (1937 г.) пленуме ЦК в котором он высказал резкое неодобрение работы НКВД и проинформировал ЦК о ставших известными ему в годы работы в Азербайджане данных о связи Берии с иностранными контрразведками в годы Гражданской войны. Об этом свидетельствуют только воспоминания очевидцев, так как выступление состоялось 25 июня, а в течение четырёх дней 22—26 июня заседания не стенографировались^[4].

Особо в силу включения этого события в доклад «О культе личности и его последствиях» выделяют версию Н. С. Хрущёва. Выступая с указанным докладом на XX съезде КПСС Н. С. Хрущёв зачитывал: «Уже в 1937 году, на одном из пленумов ЦК, бывший народный комиссар здравоохранения Каминский сказал, что Берия работал на мусаватистскую разведку»^[5].

Несколько иначе же описано в его книге воспоминаний (книга писалась гораздо позже доклада):

Потом выступил Гриша Каминский: «Тут все, выступая, говорят обо всём, что они знают о других… Когда в 1920 г. я был направлен в Баку и работал там… ходили упорные слухи, что товарищ Берия во время оккупации Баку сотрудничал в органах контрразведки мусаватистов, не то, несколько ранее, английской контрразведки». Никто не выступил с опровержением… А вскоре Каминский был арестован ^[6]. Меня потом долго мучил этот вопрос, потому что я абсолютно верил Григорию и знал, что он никогда ничего сам не выдумает и от других зря не повторит^[7].

И если в воспоминаниях речь идёт о пересказе Каминским слухов, то в докладе мы видим это же как чёткое утверждение. Возможно, Н. С. Хрущёв искажает слова Каминского.

Заслуживает внимания то, что двумя днями позже 27.06.1937 [5]^[8]. Об этом также упоминал в своём письме Сталину 27.09.1937 Каганович: «Я убеждён, что Балашов действует не один, также как не один был и Каминский, выступая на Пленуме ЦК со своей клеветой»^[9].

Возможно, что в части выступления Каминского о «слухах» о связи Берии с иностранными спецслужбами имела место заведомая ложь (если воспринимать это прямо)^[10]. Такого мнения придерживается американский исследователь сталинизма Г. Ферр^[11].

Широкое хождение имеет цитата из выступления: «Так мы перестреляем всю партию»^[12][13].

Помимо основного выступления Каминский отметился на пленуме и своей репликой к Сталину во время прений по докладу Ежова со словами, что «НКВД продолжает арестовывать честных людей», на что Сталин ответил: «Они враги народа, а вы птица того же полёта»^[14].

Есть версии, в которых цитата «перестреляем всю партию» переплетается с репликой к Сталину^[15].

Примечания