Театр Варьете — вымышленный эстрадно-цирковой театр из романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». На его сцене Воланд организует сеанс чёрной магии, сопровождающийся потоками «денежного дождя», отрыванием и возвращением головы конферансье, переодеваниями в «салоне парижских мод». Среди действующих лиц, причастных к театру или устроенному Воландом представлению, — директор Стёпа Лиходеев, финдиректор Римский, администратор Варенуха, конферансье Жорж Бенгальский, председатель акустической комиссии Аркадий Аполлонович Семплеяров, буфетчик Андрей Фокич Соков, бухгалтер Ласточкин.

В первых вариантах романа учреждение называлось Театром Кабаре. Его прототипом был Московский мюзик-холл, который в 1926—1936 годах размещался в здании бывшего цирка братьев Никитиных на Большой Садовой, 18. В настоящее время это здание занимает труппа Театра Сатиры^[1].

Сеанс чёрной магии

По мнению исследователей, некоторые сюжетные линии, связанные с сеансом массового гипноза, появились в результате наблюдения за артистом оригинального жанра Николаем Орнальдо, который в 1930-х годах выступал с иллюзионным театром в мюзик-холле, кинотеатрах и домах культуры. В его программе были карточные фокусы, «распиливание» ассистенток, сеансы «с лечением» и другие трюки^[2].

Критики скептически воспринимали выступления Орнальдо; так, рецензент «Красной газеты» писал, что его программа «обставлена в духе самых старых традиций — то есть выступления чудодея, продавца счастья, целителя, излечивающего от пьянства, курения, сомнений и чёрт знает ещё какого ассортимента недугов»^[3].

Литературовед Владимир Лакшин в книге «Булгакиада» вспоминал, что народная молва наделяла Орнальдо демоническими качествами. Согласно одной из московских легенд, в середине 1930-х годов артист был арестован, однако, загипнотизировав следователя и охрану, беспрепятственно покинул застенки и отправился домой^[4]:

Кроме того, на создание главы о сеансе чёрной магии могли повлиять впечатления от представлений, которые давали в мюзик-холле иностранные артисты. В арсенале грека Костано Касфикиса был трюк под названием «фабрика денег»: артист вкладывал в аппарат белые листы бумаги и после коротких манипуляций демонстрировал зрителям «настоящие» купюры. Американец датского происхождения Данте (Гарри Янсен), гастролировавший в Москве в 1928 году, выступал в гриме Мефистофеля; на зрителей он смотрел «со снисходительной улыбкой дьявола-философа»^[5].

Образ Жоржа Бенгальского является собирательным, однако исследователи обнаруживают сходство этого персонажа с московским конферансье Георгием (Жоржем) Раздольским и артистом мюзик-холла Александром Гриллем. Манера поведения Грилля напоминала стиль общения Бенгальского: он полушутливо расшаркивался перед залом, любил «галантные полупоклоны»; его реплики сопровождались «возбуждённо-радостным потиранием рук»^[6].

Мнения о том, кто является возможным прототипом одного из самых заметных зрителей театра Варьете — начальника Акустической комиссии московских театров Аркадия Аполлоновича Семплеярова — у исследователей расходятся. Так, автор книги «Булгаковская Москва» Борис Мягков убеждён, что поиски прототипа следует начинать с места работы персонажа; в реальности акустической комиссии в Москве не существовало, но были инстанции, близкие ей по ведомственным функциям. Булгаков хорошо знал их руководителей; благодаря этому «сложился» образ Семплеярова^[7].

Иную версию выдвигает составитель «Булгаковской энциклопедии» Борис Соколов. Он считает, что «главным прототипом» Семплеярова был партийный и государственный деятель Авель Енукидзе, возглавлявший комиссию по руководству Большим и Художественным театрами и отличавшийся пристрастным отношением к молодым актрисам^[8]:

Литературные параллели

Тема «денежного дождя», обрушившегося на зрителей во время сеанса, восходит к «Фаусту»; этот эпизод сродни сцене из второй части поэмы, во время которой Мефистофель создаёт фиктивные купюры. В то же время булгаковеды отмечают параллель и с «Путевыми картинами» Генриха Гейне; в произведении немецкого поэта и публициста прослеживается мысль о том, что «господь бог сотворил слишком мало денег»^[1].

К созданию на сцене Варьете «салона французской моды» Булгакова мог натолкнуть рассказ Александра Амфитеатрова «Питерские контрабандистки»; его сюжет строится вокруг нелегального «домашнего» магазина, в котором можно приобрести «модный и галантерейный» товар, вывезенный из-за границы^[1].

Завершающим аккордом сеанса чёрной магии является «разудалый марш», исполняемый специально для Семплеярова: «Его превосходительство / Любил домашних птиц / И брал под покровительство / Хорошеньких девиц!» Текст этих куплетов из водевиля Дмитрия Ленского «Лев Гурыч Синичкин, или Провинциальная дебютантка» был хорошо знаком Булгакову: в театре имени Вахтангова их исполнял Рубен Симонов. Включив куплеты в свой роман, писатель видоизменил их; в оригинале они звучат так: «Её превосходительство / Зовёт её своей / И даже покровительство / Оказывает ей»^[9].

Эпизод, когда директор Варьете Стёпа Лиходеев обнаруживает себя в Ялте, имеет «очевидную связь» с рассказом Михаила Зощенко «Землетрясение»: его герой Снопков, выпив «полторы бутылки горькой», заснул во дворе накануне серии крымских землетрясений. Придя в себя, Снопков не смог узнать ни города, ни улицы и потому обращался к прохожим с вопросом о том, где он находится^[10].

Изгнание Лиходеева из Москвы связано с манифестом футуриста Маринетти, который считал, что «театр Варьете разрушает всё торжественное, святое, серьёзное в искусстве»^[1]:

Примечания