Григо́рий Миха́йлович Семёнов (13 (25) сентября 1890(18900925) — 30 августа 1946) — казачий атаман, деятель Белого движения в Забайкалье и на Дальнем Востоке, генерал-лейтенант (1919).

Происхождение и образование

Родился в карауле Куранжа Дурулгуевской станицы Забайкальской области (в настоящее время — Ононский район Забайкальского края, Россия). Отец — Михаил Петрович Семёнов (ум. 1911), был местным казаком. Мать — Евдокия Марковна (ум. 1920), в девичестве Нижегородцева, происходила из старообрядческой семьи.

Образование получил в двухклассном училище в Могойтуе и Оренбургском казачьем юнкерском училище (1908—1911). Свободно говорил по-монгольски и по-бурятски.

Начало службы

В 1908 году поступил, а в 1911 году окончил Оренбургское казачье юнкерское училище, получив похвальный лист начальника училища и чин хорунжего. Назначение Семёнов получил в 1-й Верхнеудинский полк Забайкальского казачьего войска, но через три недели был откомандирован в Монголию для производства маршрутных съёмок, где наладил хорошие отношения с монголами, для которых перевёл с русского языка «Устав кавалерийской службы русской армии», а также стихи Пушкина, Лермонтова, Тютчева.

С августа 1911 Семёнов — хорунжий Верхнеудинского полка. Службу он проходил в военно-топографической команде в Монголии. Здесь молодой офицер близко сошёлся с наиболее видными представителями монгольского общества и даже принял определённое участие в подготовке и осуществлении государственного переворота, в результате которого 11 декабря 1911 была провозглашена независимость Внешней Монголии от Китая.

Однако, излишне заметное участие русского офицера в данных событиях могло привести к нежелательным внешнеполитическим осложнениям. Поэтому по настоянию русских дипломатов Семёнов был вынужден покинуть Ургу. В последующие два года он был прикомандирован ко 2-й Забайкальской батарее. 19 апреля 1913 года командируется в 1-й Читинский полк. 20 декабря 1913 года переводится в Приморье, в 1-й Нерчинский полк, таким образом Семёнов оказался в одной части с бароном Р. Ф. фон Унгерн-Штенбергом и бароном П. Н. Врангелем — командиром этого полка.

Первая мировая война и революция

С началом Первой мировой войны Семёнов — на фронте в составе 1-го Нерчинского полка. В конце сентября 1914 года Уссурийская бригада, куда входил Нерчинский полк, прибыла под Варшаву. В первые же месяцы войны он был награждён орденом Святого Георгия IV степени за подвиг, совершённый 11 ноября 1914 года (отбил захваченное неприятелем знамя своего полка и обоз Уссурийской бригады) и Георгиевским оружием (26 декабря 1916 года) (за то, что во главе казачьего разъезда первым ворвался в занятый немцами город Млава (2 декабря 1914 года).

С 10 июля 1915 года Семёнов занимал должность полкового Статья в Викитеке: Записки. Книга первая (Врангель)/Глава I:

Семёнов, природный забайкальский казак, плотный коренастый брюнет, ко времени принятия мною полка, состоял полковым адъютантом и в этой должности прослужил при мне месяца четыре, после чего был назначен командиром сотни. Бойкий, толковый, с характерной казацкой смёткой, отличный строевик, храбрый, особенно на глазах начальства, он умел быть весьма популярным среди казаков и офицеров. Отрицательными свойствами его были значительная склонность к интриге и неразборчивость в средствах для достижения цели. Неглупому и ловкому Семёнову не хватало ни образования (он кончил с трудом военное училище), ни широкого кругозора, и я никогда не мог понять, каким образом мог он выдвинуться впоследствии на первый план гражданской войны.

В начале 1916 года Семёнов принял командование над 6-й сотней Нерчинского полка.

В конце 1916 года Семёнов по ходатайству перешёл в 3-й Верхнеудинский полк, находившийся в Персии, куда прибыл в январе 1917 года, воевал на Кавказе, затем в составе дивизии Левандовского совершил поход в персидский Курдистан. Получил звание есаул.

После присяги временному правительству

В мае 1917 года Семёнов возвращается в 1-й Нерчинский полк, где избирается делегатом на 2-й Круг Забайкальского Войска, намеченный на август в Чите. По возвращении из Персии, находясь на Румынском фронте, Семёнов обратился с докладной запиской на имя военного министра А. Ф. Керенского, в которой предложил сформировать в Забайкалье отдельный Монголо-бурятский конный полк и привести его на фронт с целью «пробудить совесть русского солдата, у которого живым укором были бы эти инородцы, сражающиеся за русское дело». В июне 1917 г. назначен комиссаром Временного правительства по формированию добровольческих частей из монгол и бурят в Забайкальской области.

Гражданская война

После Октябрьской революции Семёнов, имея разрешение не только от Временного правительства, но и от Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, продолжал формировать в Забайкалье конный Бурято-монгольский казачий отряд. Но в отряд он принимал не только монголов и бурят, но и русских. Условием принятия в полк был отказ от революционных завоеваний: комитетов, отмены дисциплины и чинопочитания и пр.^[1] Поняв, что Семёнов создаёт антибольшевистские части, в конце ноября 1917 большевики в Чите попытались принять решение о его аресте. Но Семёнов действовал более решительно и, обманув членов местного совета, с верными ему казаками убыл на станцию Даурия, где продолжил формирование своего отряда. В первой половине декабря на станции Даурия по приговору военно-полевого суда, назначенного есаулом Семёновым, был казнён один из руководителей большевиков в Маньчжурии Аркус (он был расстрелян, затем ему вспороли живот и, облив керосином, сожгли)^[3].

18 декабря 1917 года на станции Маньчжурия он разоружил и распустил разложившиеся и дезорганизованные части русской армии, находившиеся в полосе отчуждения Китайско-Восточной Железной Дороги (КВЖД) (720-я ополченческая дружина, железнодорожная рота, части охраны, всего до 1500 человек), разогнал Маньчжурский городской совет, придерживающийся социалистических взглядов. Затем, преодолевая сопротивление генерала Хорвата (управляющий КВЖД от имени России в Маньчжурии), занявшего выжидающую позицию, и китайских властей, Г. М. Семёнов пополнил и хорошо вооружил свой отряд в 559 человек и 29 января 1918 вторгся в Забайкалье, заняв его восточную часть, Даурию.

Так образовался один из первых фронтов гражданской войны — Даурский. Однако, под натиском отрядов красногвардейцев (состоявших из рабочих забайкальских горных заводов, железнодорожников, рабочих горных заводов и бывших пленных солдат чехословацкого корпуса Австро-Венгрии) под командованием С. Лазо 1 марта 1918 г. был вынужден отступить в Маньчжурию.

В марте 1918 года в войсках атамана Семёнова были сформированы три новых полка: 1-й Ононский, 2-й Акшинско-Мангутский и 3-й Пуринский, общей численностью в 900 сабель. К началу апреля 1918 года отряд Семёнова, именовавшийся Особый Маньчжурский отряд — О. М. О., имел численность около 3000 человек (учитывая японский отряд капитана Окумура, состоявший из 540 японских солдат и 28 офицеров, имевших 15 орудий, двух офицерских рот, отряда сербов из числа бывших солдат Австро-Венгрии под командованием подполковника Драговича, 3 кавалерийских полков по 4 сотни, двух пехотных полков, состоявших из китайцев, команд 4-х бронепоездов под командованием капитана Шелкового)^[1]. 5 апреля 1918 года отряд Семёнова вновь перешёл в наступление.

Перед началом наступления генерал-лейтенант Никонов, мой помощник по военной части, обратил внимание на чисто формальную ненормальность в области существовавшей в отряде иерархии. Будучи в чине есаула, я имел в своём подчинении генералов и штаб-офицеров, в отношении которых являлся их непосредственным или прямым начальником. Чтобы обойти неловкость подчинения мне старших в чине, высший командный состав отряда обратился ко мне с просьбой принять на себя звание атамана О. М. О.. Моё согласие сгладило все неловкости, так как если я имел незначительный чин, будучи, в сущности, ещё молодым офицером, то мой престиж, как начальника отряда и инициатора борьбы с большевиками, принимался в отряде всеми без исключения и без какого-либо ограничения. Отсюда произошло наименование меня «атаман Семенов». Впоследствии это звание было узаконено за мной избранием меня походным атаманом Уссурийского, Амурского и Забайкальского войск. После ликвидации Омского правительства и гибели атамана Дутова войсковые представительства казачьих войск Урала и Сибири также избрали меня своим походным атаманом.^[1]

Одновременно началось восстание забайкальского казачества против большевиков в приграничных с Маньчжурией станицах по рекам Аргунь и Онон. К маю, пополнившись восставшими казаками, войска Семёнова (7000 штыков и сабель) подошли к Чите. Но местные большевистские советы, стянув отовсюду силы, отбили наступление казаков и сами перешли в контрнаступление. На фронт в район Адриановки стали прибывать красногвардейские отряды железнодорожников ст. Читы 1-й, ст. Хилок, горняков Черновских и Арбагарских копей. Бывшие военнопленные венгры организовали интернациональный красногвардейский отряд. Александровский завод выслал отряд в 300 бойцов во главе с П. Н. Журавлёвым, ставшим впоследствии руководителем партизанского движения в Забайкалье и первым командующим Восточно-Забайкальским партизанским фронтом. Послали свои отряды также посёлки Унда — 400 бойцов, Ломовский — 250, Нерчинск и Нерчинский завод — 360, Акша — роту красногвардейцев. Рабочие Читинских железнодорожных мастерских оборудовали для Даурского фронта бронепоезд. Насильственные мобилизации и издевательства семёновцев вызвали рост партизанского движения среди крестьянства и беднейшего казачества. В посёлках и станицах Курунзулай, Онон-Борзя, Ложниково, Кударино, Нижне- и Верхне-Гирюнино и Ольдонда 17 апреля сформировался первый партизанский кавалерийский полк в 680 сабель. В 20-х числах апреля селения Копунь, Зоргол и Газимурский завод выставили свои отряды общей численностью до 1400 человек. Эти отряды объединились в бригаду «Коп-Зор-Газ». В начале мая 1918 на ст. Адриановку стали прибывать отряды Красной гвардии из Амурской области и из Сибири (из Омска), снабжённые артиллерией. Прибыл 1-й Дальневосточный социалистический отряд, сформированный из матросов и портовых рабочих Владивостока, Благовещенска, Хабаровска. Отряд насчитывал до тысячи бойцов и имел артиллерию. Во главе отряда стояли большевики В. А. Бородавкин^[4] и М. И. Губельман^[5]. План наступления разработал командующий Даурским фронтом Сергей Лазо совместно с начальником штаба бывшим лейтенантом Амурской военной флотилии В. И. Радыгиным. Начав наступление 15 мая 1918 года, отряды Красной гвардии в нескольких крупных боях нанесли семёновцам поражение у населённых пунктов Бурятская, Могойтуй, Ага, Оловянная. После потери Оловянной Семёнов намеревался закрепиться на правом берегу реки Онон. Но красногвардейкие отряды 27 мая перешли в наступление. Бросив всё, что удалось вывезти из Оловянной — артиллерию, пулемёты и около 240 раненых, семёновцы поспешно отступили к ст. Мациевской. Войска Даурского фронта преследовали их и 19 июля после ожесточённого боя овладели ст. Мациевской. Отступив к маньчжурской границе, остатки семёновских отрядов закрепились в районе 86-го и 87-го разъездов. Пользуясь близостью границы и поддержкой китайских властей, семёновцы совершали вылазки на советскую территорию. Трудность их ликвидации заключалась в том, что при попытке наступления красногвардейских отрядов они тотчас же уходили за границу. Для ликвидации семёновцев Лазо в конце июля 1918 г. организовал сводный отряд из нескольких сотен 1-го Аргунского казачьего полка и Интернационального отряда. В одну из июльских ночей красногвардейцы бесшумно подошли к лагерю противника и, пустив в ход штыки и приклады, ликвидировали большую часть отряда Семёнова. Уцелевшие семёновцы, бросив имущество и снаряжение, бежали в Маньчжурию. 27 июля войска Даурского фронта заняли ст. Маньчжурия. С китайской делегацией, присланной для переговоров, С. Лазо заключил соглашение, по которому китайские власти обязались разоружить семёновцев и больше не допускать перехода ими советской границы. Это обязательство китайские власти под давлением Японии не выполнили.^[6] Бои между остатками отрядов Семёнова, действовавшими с китайской территории, и красными отрядами в Забайкалье продолжались и в августе 1918, когда Семёнову при поддержке интервентов и мятежных частей Чехословацкого корпуса удалось нанести поражение большевикам и 28 августа захватить Читу.

По докладу американского военного министра Бейкера в военной комиссии сената 15 сентября 1919 г., в Сибири было более 60 тыс. японских, 9 тыс. американских, 1500 британских, 1500 итальянских, 1100 французских солдат. Кроме того, здесь находился 60-тысячный корпус чехословаков, китайские, румынские и польские отряды^{[2][6][7][8][9]}

В Чите по распоряжению Семёнова было создано военное училище для юнкеров. Приказом по Сибирской армии от 10 сентября 1918 г. Семёнов был назначен командиром 5-го Приамурского армейского корпуса. После переворота 18 ноября 1918 г. первоначально не признал А. В. Колчака Верховным правителем, за что приказом от 1 декабря 1918 г. был снят с должности. 9 мая 1919 г. третьим войсковым кругом избран войсковым атаманом Забайкальского казачьего войска.

По соглашению с атаманами Амурским и Уссурийским он принял должность Походного атамана Забайкальцев, Амурцев и Уссурийцев со штабом на станции Даурия Забайкальской железной дороги^[10].

Приказом А. В. Колчака от 25 мая 1919 года назначен командиром 6-го Восточно-Сибирского армейского корпуса, 18 июля — помощником главного начальника Приамурского края и помощником командующего войсками Приамурского военного округа с производством в генерал-майоры, 23 декабря — командующим войсками Иркутского, Забайкальского и Приамурского военных округов на правах главнокомандующего армиями с производством в генерал-лейтенанты. В октябре 1918 г. помощник генерала Хорвата по военным вопросам генерал Иванов-Ринов телеграфировал начальнику штаба верховного главнокомандующего сибирской армией:

«Положение на Дальнем Востоке таково: Хабаровск, Нижний Амур и железная дорога Хабаровск — Никольск заняты атаманом Калмыковым, которого поддерживают японцы, за что Калмыков предоставляет им расхищать неисчислимые ценности Хабаровска. Японцы в свою очередь предоставляют Калмыкову открыто разбойничать, именно: разграбить хабаровский банк, расстреливать всех, кого захочет, смещать и назначать начальников окружных управлений Хабаровска и осуществлять самую дикую диктатуру. Семёнов, поддерживаемый также японцами, хотя и заявляет о своей лояльности в отношении командного состава и правительства, позволяет своим бандам также бесчинствовать в Забайкалье, именно: реквизировать наши продовольственные грузы, продавать их спекулянтам, а деньги делить между чинами отрядов».^[11]

Не поддаётся никакому учёту количество зарубленных и замученных в семёновских застенках Забайкалья, наиболее крупными из которых являлись Даурский, где подвизался подручный Семёнова барон Унгерн, и Маккиавеевский, названный жителями «мясорубкой», так как трупы, вывозившиеся из него, представляли собой кровавое месиво. В городе Троицкосавске семёновцами был организован застенок, в который свозились для физического истребления «неблагонадёжные» из Западной Сибири и Дальнего Востока. Только в городской тюрьме было уничтожено свыше 1500 человек. Заключённых содержали в невыносимых условиях, в результате чего только за два с половиной месяца от голода и болезней умерло 350 человек. 1 и 5 января 1920 года был расстрелян 481 человек. Находящиеся в тюремном лазарете больные и раненые красногвардейцы, члены местных советов депутатов и сочувствовавшие советской власти были зарублены казаками Семёнова прямо в лазарете. На станции Андриановка были расстреляны три тысячи человек (пленные красноармейцы, железнодорожники, казаки, отказавшиеся от вступления в отряды Семёнова, члены местных Советов рабочих, крестьянских, солдатских и казачьих депутатов). Присутствовавший при этом командир 27-го пехотного полка американского экспедиционного корпуса полковник Морроу писал:

«Пленники, наполнявшие целые вагоны, выгружались, затем их вели к большим ямам и расстреливали из пулемётов… Апогеем казней было убийство за один день пленных, содержавшихся в 53 вагонах, всего более 1600 человек»^[12]

Особенно отличались жестокостью казаки отрядов Семёнова, возглавляемые генералами А. И. Тирбахом, Унгерном, а также карательные отряды Чистохина и Филыпина. Л. Ф. Власьевский (бывший начальник личной канцелярии атамана Семёнова и затем начальник казачьего отдела штаба Дальневосточной армии Семёнова:

«Об Унгерне ходили легенды. Он был очень жесток. Не щадил ни женщин, ни детей. По его приказанию уничтожалось население целых деревень. И сам он лично с наслаждением расстреливал обречённых на смерть. Таким же жестоким был и начальник особой карательной дивизии семёновской армии генерал Тирбах. Штаб его дивизии находился в местечке Маковеево. Там Тирбах и вершил свой скорый и страшный суд. Однажды насильственно мобилизованные казаки, не желая служить Семёнову, убили своих офицеров и перешли к партизанам. Вскоре в их станицу прибыл отряд Чистохина. Были собраны все старики. Их запрягли в сани и приказали везти убитых офицеров на кладбище. Там стариков расстреляли, а станицу сожгли».^[13]

Сам Семёнов относился к этому так^[1]:

…в условиях зарождавшейся гражданской войны, всякая мягкотелость и гуманность должны быть отброшены.

Указом Верховного правителя А. В. Колчака от 4 января 1920 года Г. М. Семёнову была передана (до получения указаний от назначенного Верховным Правителем России А. И. Деникина) «вся полнота военной и гражданской власти на всей территории Российской Восточной Окраины (РВО), объединённой российской верховной властью».

После расстрела А. В. Колчака Забайкалье на период с января по ноябрь 1920 г. стало последним оплотом белого движения в Сибири. В начале 1920 года генерал-лейтенант Г. М. Семёнов возглавил читинское Правительство Российской Восточной Окраины.

В феврале 1920 года остатки частей В. О. Каппеля под командованием С. Н. Войцеховского соединились с войсками Г. М. Семёнова. 20 февраля 1920 г. в Забайкалье, Верховный Главнокомандующий Восточным фронтом Г. М. Семёнов из трёх корпусов войск Восточного фронта Русской армии сформировал Дальневосточную армию.

С февраля по август 1920 г. Читинским отделением Госбанка по указанию Семёнова были выпущены денежные знаки 100 и 500 р.,получившие название «воробьи» и «голубки» (по характерным цветам печати). В условиях галопирующей инфляции и роста цен принимались населением эти знаки плохо. Впоследствии аннулированы Дальневосточной республикой (ДВР) на основании законов 1920 и 1921 г.

В 1920 г. приказом Григория Михайловича Семёнова был учреждён Крест Особого Маньчжурского отряда (ОМО), которым награждались за храбрость, проявленную в боях с большевиками, лучшие бойцы ОМО.

С апреля по октябрь 1920 года войска под командованием Семёнова вели ожесточённые бои с Народно-революционной армией ДВР. Дисциплина в армии Семёнова падала. Осенью 1920 от него ушёл его главный сподвижник, барон Роман Федорович фон Унгерн-Штернберг. Атаман Семёнов издал приказ вкотором говорилось: «Командующий конно-азиатской дивизией генерал-лейтенант барон фон Унгерн-Штернберг последнее время не соглашался с политикой главного штаба. Объявив свою дивизию партизанской, он ушёл в неизвестном направлении. С сего числа эта дивизия исключается из состава вверенной мне армии, и штаб впредь снимает с себя всякую ответственность за её действия». После упорных боёв с большевиками остатки отрядов Семёнова под давлением превосходящих сил Народно-революционной армии ДВР 22 октября 1920 года оставили Читу и отступил из Забайкалья в Маньчжурию, сам Семёнов, бросив остатки своей армии бежал из Читы на аэроплане. Остатки его отрядов и отрядов Унгерна частью рассеялись или остались в Монголии, частью по КВЖД добрались до Харбина и весной 1921 года перебрались в Приморье, где принимали участие в боях с большевиками на стороне правительства братьев Меркуловых. Сам Семёнов появился в Харбине в начале ноября 1920 года, за три недели до прихода туда эшелонов с остатками его отрядов. 21 ноября 1920 Семёнов встречается с начальником тыла своей армии генерал-майором П. П. Петровым, но Петров сообщает ему, что казаки и офицеры настроены против него весьма решительно, а командование 2-го Сибирского (генерал -майор Смолин И. С.) и 3-го Поволжского (генерал-майор Молчанов В. М.) корпусов открыто обвиняет его в трусости и отказывается дальше подчиняться. Пытаясь сохранить контроль над войсками и отстранить от командования генералов Смолина и Молчанова Семёнов издаёт приказы N 700/а, 703/а, 705/а от 25, 28 и 30 ноября 1920 г.в которых все штабы и учреждения Дальневосточной армии были объявлены расформированными и находившимися в состоянии реорганизации. Но его уже никто не слушает. В конце мая 1921 года Семёнов в Японии встречается с бывшим военным агентом (атташе) Российской Империи в Японии генералом Подтягиным и послом Д. И. Абрикосовым^[14] и предъявляет требование передачи ему денег и золота направлявшихся на закупку снаряжения для армии Колчака и его отрядов в Забайкалье, но получит только 338 тыс. иен. После этого Семёнов на пароходе отправляется во Владивосток с надеждой возглавить войска Приамурского земского края в которых служило много казаков из Забайкалья. Но в порту Владивостока казаки узнали его, припомнили ему бегство из Читы и даже не дали возможности спуститься на берег.^[15] (В. Новицкий — заместитель министра финансов в правительстве адмирала Колчака, ведал всеми вопросами передачи золота за границу. ЦГАОР. — Ф. 1. — Общая канцелярия. — Оп. 1. — Д. 317)

Эмиграция

После инцидента в порту Владивостока в 1921 г. Семёнов вынужден был окончательно покинуть Россию. Эмигрировав в Японию, а затем в Китай, Семёнов вскоре уехал в США и Канаду просить помощи у Совета послов (В 1920 г. царские послы организовались под председательством Г. П. Бахметьева, в прошлом крупного русского инженера, несколько лет до 1917 года стажировавшегося в США, в Совет послов, который начал координировать из Вашингтона через Париж, Лондон и Токио всю финансовую помощь эмиграции), но не получив какой-либо помощи вернулся и обосновался в Японии. С образованием в 1932 г. подконтрольного Японии государства Маньчжоу-Го Семёнов вновь пытается вернуться в политику, японцы предоставили атаману дом в Дайрене, где он прожил до августа 1945 г., и назначили ежемесячную пенсию в 1000 золотых иен.

Возглавлял Дальневосточный союз казаков.

С 1934 г. принимал участие в мероприятиях Бюро по делам российских эмигрантов в Маньчжурской империи (БРЭМ), фактически являвшимся японским центром подготовки разведывательно-диверсионных групп из числа белоэмигрантов для заброски на территорию СССР. В 1937 г. в ознаменование 20-летия со дня образования Отряда генералом Семёновым был учреждён Знак Особого Манчжурского отряда.

Автор мемуаров «О себе: Воспоминания, мысли и выводы» (Харбин, 1938).

В августе 1945 г. после разгрома советскими войсками Японии, Семёнов был арестован в Маньчжурии. По распространённой легенде, японский лётчик, пилотировавший самолёт, в котором находился Семёнов, ошибся и случайно посадил машину на аэродроме Чанчунь, уже занятом советскими войсками.

Но младшая дочь атамана Елизавета Григорьевна Явцева (урождённая Семёнова) в 2001 году рассказала газете «Труд» (2001, 25 апреля) другие подробности ареста отца. По её словам, Григорий Семёнов был захвачен 22 августа 1945 года специальным десантом советских спецслужб на своей вилле в китайском городе Дайрене. При этом у атамана был долгий и обстоятельный разговор с офицерами НКВД^[16].

За столом сидели долго, пили чай, беседовали. Когда всё закончилось, кто-то из военных спросил: «Ну а каких же убеждений вы, господа, придерживаетесь сейчас?» Не ручаюсь за дословность, но отец и Жуковский единодушно ответили примерно следующее: «Всё тех же, что и в Гражданскую войну, — за которые у вас расстреливают. Мы — русские офицеры, мы давали присягу вере, Царю и Отечеству и ей, этой присяге, остались верны — революцию не приняли и боролись с большевизмом до последней возможности…»

Однако, в рассказе дочери атамана Семёнова есть нестыковки. По архивным данным первый советский десант в Дальнем (Дайрэне по-японски, Даляне по-китайски) был высажен утром 22 августа 1945 года 27 самолётами 117-го авиационного полка. Численность десанта более 950 человек. Командир десанта — генерал-майор «Атаман Семёнов. О себе. Воспоминания, мысли и выводы 1904—1921» такого количества наград не упоминается.

По ещё одной версии, Семёнов при всех регалиях в парадной форме с шашкой встретил советские войска на железнодорожном вокзале, где и был арестован^[20]. Эта версия никем не подтверждается (на сайте ФСБ России размещена газетная статья В. Соцкова в которой он привёл только изложенную выше версию без всякого подтверждения) тем более, что после высадки советского парашютного десанта в Мукдене (Шеньяне) 19 августа 1945 года и занятия его основными силами Красной Армии 20 августа, железнодорожного сообщения с Далянем (Дайрэном) и Люйшунем (Порт-Артуром) не было^[6]. Вероятной причиной того, что Г. Семёнов остался в Дайрэне является то, что он не ожидал дальнейшего продвижения частей Красной Армии в направлении Порт-Артура и Дайрэна после издания 17 августа 1945 года приказа о капитуляции японской Квантунской армии (14 августа Япония официально приняла условия безоговорочной капитуляции основанной на Потсдамской декларации от 26 июля 1945 г.) и прекращения основных боевых действий Маньчжурской операции Красной Армии 20 августа 1945 г.

Суд и казнь

Почти год органы СМЕРШ и МГБ вели следствие. В одно дело были объединены следующие лица: Г. М. Семёнов, К. В. Родзаевский, генерал Л. Ф. Власьевский, генерал А. П. Бакшеев, И. А. Михайлов, Л. П. Охотин, князь Н. А. Ухтомский и Б. Н. Шепунов. Начавшийся 26 августа 1946 г. суд широко освещался в советской прессе. Открыл его председатель Военной коллегии Верховного Суда СССР В. В. Ульрих. Подсудимым было предъявлено обвинение в антисоветской агитации и пропаганде, шпионаже против СССР, диверсиях, терроризме. Все подсудимые признали свою вину. 30 августа Военная коллегия признала подсудимых виновными: по приговору атаман Г. М. Семёнов на основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 г. был приговорён к смертной казни через повешение с конфискацией имущества как «враг советского народа и активный пособник японских агрессоров». Власьевский, Родзаевский, Бакшеев и Михайлов были приговорены к расстрелу с конфискацией имущества. Князь Ухтомский и Охотин, «учитывая их сравнительно меньшую роль в антисоветской деятельности», приговорены к 20 и 15 годам каторжных работ, соответственно, с конфискацией имущества (Оба скончались в лагерях: Охотин умер в 1948 г., князь Ухтомский — 18 августа 1953 г.).

30 августа 1946 года в 23 часа Семёнова казнили через повешение в Москве.

По словам дочери атамана Елизаветы Явцевой^{[источник не указан 530 дней]}, спустя два года и одиннадцать месяцев после ареста отца (24 июля 1948 г.), все три дочери Семёнова — она, Елена и Татьяна — были также арестованы, увезены в Союз, в так называемые «внутренние тюрьмы МГБ», а потом в сибирские лагеря. Сыновей атамана, Вячеслава и Михаила, забрали вслед за отцом в том же 1945 году. Всех детей Семёнова приговорили к 25 годам заключения, кроме Михаила, инвалида детства, расстрелянного в Уссурийске 18 марта 1947 года.

4 апреля 1994 года в отношении Г. М. Семёнова, а 26 марта 1998 г. в отношении остальных семерых подсудимых Военная коллегия Верховного Суда России пересматривала уголовное дело. По статье 58-10 ч. 2 (антисоветская агитация и пропаганда) УК РСФСР дело в отношении всех подсудимых было прекращено за отсутствием состава преступления, в остальной части приговор оставлен в силе, а подсудимые признаны не подлежащими реабилитации^[20].

Семья

Жена — Зинаида Васильевна (ум. 30 марта 1945).

Дети:

• Вячеслав (род. 1915 — 14 октября 1993)
• Елена (род. 1921 — ум. 2000)
• Михаил (род. 1922 — ум. 18 марта 1947)
• Татьяна (род. 1928 — ум. 4 июня 2011)
• Елизавета (род. 1930 — ум. 27 марта 2012)
• Валентина (род. 1943)

Память

Памяти атамана Семёнова посвящена песня рок-группы Калинов Мост «Азиатская» из альбома «Ледяной походъ».

Сочинения

• Атаман Семёнов. О себе: Воспоминания, мысли и выводы.^[1]

Атаман Семенов в искусстве

• Чернов Т. Н. В те дни на Востоке. // Журнал «Байкал», 1981. — № 3−6.
• Роман Юлиана Семёнова «Пароль не нужен»
• Телесериал «Адмиралъ».
• Телесериал «Исаев» «Пароль не нужен»
• Бюст Г.М. Семёнова (скульптор В.И. Разгоняев).

Примечания