Имдинская война^[1][2][3] (название происходит от наименования 1592 года («имдин») в 60-летнем цикле китайско-корейского календаря^[1]), другие названия — Имджинская (от англ. Imjin War), Имчжинская^[4] или Японо-корейская война^[5] — война на Корейском полуострове в период с 1592 по 1598 годы, включающая два неудачных вторжения японских сил в Корею.

Японский правитель Тоётоми Хидэёси намеревался покорить Китай и поэтому обратился к корейской династии Чосон, чтобы получить помощь, а также разрешение на проход через их территорию. Однако, после долгих совещаний, просьба была отклонена по причине опасений Кореи относительно опустошений со стороны японцев. Хидэёси, получив отказ, начал формировать войска, и в 1592 году началось вторжение японцев в Корею.

Корея и Китай до войны

В 1392 году корейский генерал Ли Сонге встал во главе переворота с целью свержения короля У из династии Корё и основал новую династию Чосон^[6]. Эта династия была признана в Китае и присоединилась к китаецентристской вассальной системе, приняв систему понятий китайской философии, известных как «Небесный мандат», с помощью которых в обществе оправдывалась легитимность правительства^[7].

Обе династии — Чосон в Корее и Мин в Китае — имели множество схожих черт: от возникновения в четырнадцатом веке после падения монгольских завоевателей до установления принципов конфуцианства как идеала общества и государства, а также борьба с аналогичными внешними угрозами (такими как кочевники чжурчжэни или японские пираты вокоу)^[8]. Внутренне как Китай, так и Корея страдали от раздоров между различными политическими фракциями при дворе государя. Этот фактор будет иметь существенное влияние на решения, принимаемые правительством Кореи до войны и отражаться в мерах, принятых китайским правительством во время неё^[9][10].

Подготовка к вторжению

К концу XVI века Тоётоми Хидэёси, следовавшему по стопам своего бывшего господина Оды Нобунаги, удалось на время объединить Японию, что дало стране краткий период мира. Поскольку сам Хидэёси не имел аристократического происхождения и был выходцем из крестьян-асигару, он не мог претендовать на звание сёгуна (яп. 将军^?, военный правитель) и потому получил звание меньшей степени — кампаку (яп. 关白^?, правитель-регент). По этой причине он пытался узаконить своё правление за счет военных триумфов при одновременном снижении зависимости от Императора Японии^[11]. Некоторые источники утверждают, что Хидэёси планировал вторжение в Китай, чтобы выполнить миссию Нобунаги^[12] , таким образом, снизив риск возможных внутренних бунтов из-за переизбытка самураев и солдат в стране^[13]. Историки-рационалисты объясняют это стараниями Хидэёси убрать из Японии потенциально опасных самураев, направив их на штурм мнимого внешнего врага. Другая возможная мотивация Хидэёси заключалась в покорении соседних малых государств (например, Рюкю, Лусон, Тайвань и Корею)^[11]

Существует и другая точка зрения, согласно которой главной причиной начала конфликта было состояние душевного здоровья Хидэёси: его действия начали становиться неадекватными. Действительно, опьянённый своими успехами в завоевании Японии, Хидэёси постепенно выживал из ума: организовал гарем из 300 наложниц, по преимуществу 12—13-летних девушек, пребывал в постоянной паранойе из-за угроз мятежей и заговоров, сгонял сотни тысяч крестьян на строительство ненужных в военном плане крепостей. В конце концов диктатор потерял связь с реальностью и возомнил себя богом войны Хатиманом. Война стала очередной персональной прихотью воинствующего Тоётоми, которому стало слишком тесно в покорённой Японии.

Поражение клана Го-Ходзё в конце в 1590 года^[14] , в конечном итоге привело страну ко второму этапу «умиротворения»,^[15], так как Хидэёси начал подготовку к следующей войне.

Захват островов Сикоку и Кюсю правитель воспринимал как покорение Востока: «Быстрый и грандиозный успех сопровождал моё возвышение, подобно восходящему солнцу, осветив всю землю». По воспоминаниям современников, Тоётоми угрожал завоевать все «четыреста провинций» Китая: «Я соберу могучую армию и вторгнусь в великую Мин». При этом нужно понимать, что размеры Китая воспринимались в те времена Японией весьма неясно.

В начале марта 1591 года даймё из Кюсю закончил строительство укреплений замка в Нагое, который в планах Кодзару^[16] был запланирован как центр сбора войск во время похода на Запад^[17]. Первым делом он перенёс свою ставку из Осаки на запад, в город Нагоя. В 1592 году Хидэёси направил письмо на Филиппины, требуя дани и обеспечения дипломатической поддержки при отправлении подобных посланий в Корею и Рюкю.

В ходе подготовки к войне, в начале 1586 года корабелы начали строительство 2000 судов^[18]. Для того чтобы получить представление о корейских военных, Хидэёси в 1587 году отправил к южным берегам Кореи разведывательную экспедицию из 26 ударных кораблей. Эта атака дала японцам представления о том, что корейская армия является небоеспособной и не готовой к будущим битвам^[19]. В русле дипломатии, Хидэёси пытался развивать дружественные отношения с Китаем и помогал в охране торговых путей от пиратов вокоу^[20]

Силы участников

Япония

На конец XVI века японское самурайское воинство составляло около полумиллиона человек. Его большая часть осталась без работы благодаря завершению «эпохи воюющих провинций» и объединению Японии. Половина этой огромной армии приняла участие в корейских кампаниях 1592—1597 годов.

Основным оружием самураев были копьё, лук и стрелы. Особое место после битвы при Нагасино (1575) заняло огнестрельное оружие. Японская армия имела в достаточном количестве аркебузы и пушки. Доспех воина изготавливался из твердой кожи или стали и прикрывал почти всё тело. В дополнение, личная подготовка воина-самурая того времени считалась одной из лучших в мире.

Японская военная тактика заключалась в истощении врага мощной огневой атакой из ружей и пушек, а также дождём стрел. Ломка поредевших рядов противника возлагалась на копейщиков, а добивание отступающих — на конницу.

Слабым местом японцев был флот. Морские бои не играли важной роли в объединении страны. Мощных лодок и опытных моряков практически не было. Единственными надёжными флотоводцами могли стать пираты Внутреннего Японского моря, однако их количество было небольшим, а качество судов невысоким. Испытывая нехватку кораблей и специалистов морского дела, Тоётоми Хидэёси просил португальцев предоставить ему большие галеоны и моряков для завоевания Кореи и Китая. Однако он получил отказ из-за того, что запретил распространять в Японии христианство несколько лет назад. Японцам пришлось строить суда по старым образцам и нанимать команды моряков-новичков.

Корея и Китай

Перед началом войны армия Минского Китая была образцом для корейских войск. В XVI веке она провела ряд успешных кампаний против северо-восточных племен маньчжуров и чжурчжэней. Основной ударной силой китайцев были лучники и конница. На вооружении минских войск были различные средневековые бомбарды и пищали. Доспех был в основном кожаным, ламеллярной конструкции. Китайцы предпочитали дистанционный бой и редко шли в рукопашную. Атаки китайской армии были действенными лишь при условии численного превосходства над противником.

Корейская армия, хотя и напоминала по форме китайскую, была менее боеспособной. Её количество перед началом японских вторжений не превышало 50 тысяч человек. Войско мучили внутренние распри и интриги, жертвами которых стало много талантливых полководцев. Поражение в войне с чжурчженями в 1582 году не стало поводом для проведения военной реформы, а наоборот вызвало репрессии в армии. Корейская династия Чосон была практически не готова к войне с Японией.

Хотя корейские наземные войска производили впечатление «парадных», этого нельзя было сказать о корейском флоте. Он был закалён в боях с японскими и китайскими пиратами и управлялся искусными полководцами, такими как Ли Сунсин. На вооружении корейского флота было также новейшее оружие того времени — бронированные «корабли-черепахи».

Первая война

В начале 1592 года верховный правитель Японии Хидэёси подготовил для вторжения в Корею 220-тысячную армию и флот в несколько сот кораблей и 9 тысяч человек экипажа. Весной 1592 несколько групп отплыли к берегам Кореи. Первая группа (до 18 тысяч человек на 350 кораблях) 25 мая 1592 года взяла крепости Пусан и Тоннэ. Вторая группа (22 тысячи) с южного побережья двинулась на север. Третья группа (11 тысяч) высадилась в устье р. Нактонган и направилась к перевалу Чорён, где в ожесточённом бою разгромила высланное навстречу захватчикам конное войско прославленного своими победами над чжурчжэнями полководца Син Ипа. Поняв, что войско разгромлено, Син Ип покончил жизнь самоубийством. Вслед за этим высадилась основная группа численностью 80 тысяч человек.

Из-за плохой подготовки корейской армии японцы очень быстро продвигались по стране: уже через 20 дней был занят Сеул, корейские войска потерпели поражение у реки Имдинган и захватчики продвинулись далеко на север. Двор бежал на север, в г. Ыйджу на берегу реки Амноккан, откуда государь Сонджо послал минскому императору мольбу о помощи. Правители Мин не сразу решили оказать помощь Корее — при дворе императора Ваньли сомневались, что это не провокация, так как военачальники и сановники никак не могли поверить, что на разгром Кореи японцам потребовалось всего несколько месяцев.

На северо-востоке японцы, разбив у Хэджончхана конный отряд Ли Гака (около 1000 воинов) — последнюю организованную силу на севере страны, дошли до рубежей провинции Хамгён, где их с восторгом приветствовали покорённые чжурчжэни, протестовавшие против политики насильственной кореизации. Они помогли японскому военачальнику Като Киёмаса захватить двух корейских принцев, направленных государем Сонджо для организации новой армии. Продолжение похода войск Като Киёмаса на территорию, где проживали неподконтрольные корейцам чжурчжэни, вызвало ожесточенное сопротивление местного населения. Японцы были блокированы, а затем с большими потерями были вынуждены отступить на корейскую территорию.

Пример провинции Хамгён был нетипичным — в целом, вторжение завоевателей вызвало волну народного протеста, которая переросла в широкомасштабную партизанскую войну. Многие чиновники, попавшие в плен, отказывались служить японцам и принимали мученическую смерть. В организации отпора захватчикам исключительное значение имели блестящие победы корейского флота летом и осенью 1592 года. Командующий флотом Ли Сунсин, объединив морские силы всего южного побережья, нанес ряд сокрушительных поражений численно превосходящему японскому флоту.

В конце 1592 г. из Китая прибыл первый отряд минских войск, потерпевший неудачу при попытке с ходу овладеть Пхеньяном. В феврале 1593 г. китайцы перебросили в Корею большое войско под командованием тиду Ли Жусуна, сына прославленного победами над монголами и чжурчжэнями Нинъюаньского бо Ли Чэнляна. Соединившись с остатками корейских войск в Ыйджу, Ли Жусун разгромил в битве за Пхеньян войска японского военачальника Кониси Юкинага и начал продвижение в сторону Сеула. Неудачный для китайцев бой у станции Пёкчегван дал японцам возможность оторваться от преследования и спешно стянуть войска на территорию юго-восточной провинции Кёнсан, где в их руках находились крепости Тэгу, Ульсан, Тоннэ и Пусан, через которые шло снабжение оккупационной армии с перевалочной базы на острове Цусима.

Поскольку японцы были полностью отрезаны от поддержки с моря, войска подвергались постоянным атакам со стороны партизан, было принято решение о прекращении боевых действий^[21]. В середине 1593 года японцы согласились на переговоры с целью выиграть время для подготовки нового наступления.

Мирные переговоры

Переговорный процесс продолжался с 1593 по 1596 год. Корея была фактически лишена участия в нём. Японские и китайские генералы, для которых война на чужой земле никакой выгоды не несла, согласились перехитрить своих правителей и заключить за их спинами мир. Тоётоми Хидэёси получил сообщение, что китайская армия капитулировала, а минский император был проинформирован о тотальном поражении японских войск.

Среди условий мира, которые выдвинул Хидэёси, были передача Японии южной части Корейского полуострова, выдача замуж за японского императора дочери китайского монарха, восстановление торговли и прибытие посольства капитулянтов в его собственную ставку. Со своей стороны минский император требовал от японцев заверений в покорности и признания вассальной зависимости от Китая.

Получив от обоих правителей требования мира, японские генералы составили фальшивую «капитуляционную грамоту Хидэёси», которую отправили китайскому императору. В ней отмечалось, что война в Корее началась только из-за того, что Хидэёси «стремился восстановить торговлю, основанную на признании сюзеренитета Китая». Таким образом, японские послы передавали лишь одно требование своего властителя в искажённом виде. В свою очередь, китайский император, который с удовольствием получил доказательство капитуляции «диких японцев», выдал ярлык «царя Японии» на имя Тоётоми Хидэёси, но торговать не позволил. Своё повеление он отправил посольством в Японию.

В октябре 1596 года послы китайской династии Мин прибыли в резиденцию Тоётоми Хидэёси. Вначале он ласково обходился с ними, однако когда посланцы зачитали текст грамоты своего императора и Хидэёси прозрел, узнав истинную цель их приезда, он страшно разозлился. Организаторы переговоров были избиты им лично. Послы были напуганы и бежали на родину. Обиженный Хидэёси решил отомстить китайцам и отдал распоряжение о начале нового похода.

Вторая война

Во время наступившего мира среди корейской элиты начали нарастать опасения насчёт влияния Ли Сунсина, который стал народным героем^[22]. В результате борьбы придворных клик он был обвинён в нарушении приказа, разжалован в матросы и посажен в тюрьму, где начал продумывать тактику для новой войны с японцами. После известий о том, что адмирал Ли находится в тюрьме, японцы начали вторжение в Корею.

Новым командующим морских сил стал один из членов взявшей верх при дворе клики — адмирал Вон Гюн. В течение непродолжительного срока, во время которого Вон Гюн находился во главе флота, боеспособность его снизилась. В битве при Чхильчоннян японцы напали на не подготовленные к бою корейские корабли и добились полной победы — весь корейский флот погиб, сам Вон Гюн убит в сражении, вместе с ним погиб талантливый сподвижник адмирала Ли Сунсина адмирал Ли Окки. Корейскому королю ничего не оставалось, кроме как призвать Ли Сунсина из тюрьмы.

Ли Сунсин собрал остатки флота южных провинций — всего 13 кораблей типа «пханоксон». С их помощью он сотворил т. н. «чудо при Мённян», одержав победу над огромным японским флотом (называют цифру в 333 корабля), имея в своём распоряжении 13 кораблей^[21]. Для этого Ли Сунсин удачно использовал особенности навигации у корейских берегов, знание течений, высоты приливов и отливов. Большая часть японских кораблей была завлечена в узкий пролив и разбита силой течения на прибрежных скалах. Корейцам осталось только добить потерявший боеспособность японский флот.

После смерти Тоётоми Хидэёси дальнейшее продолжение войны стало для японцев бессмысленным, и к концу 1598 года японская экспедиционная армия была эвакуирована на родину. Ли Сунсин, соединив свой флот с минским флотом под командованием адмирала Чэнь Линя, атаковал отступающих японцев и одержал над ними крупную победу в бухте Норянчжин. Однако в конце боя Ли Сунсин был смертельно ранен шальной пулей. Он просил своего племянника Ли Буна скрыть свою смерть, чтобы не деморализовать союзников. Остатки японского флота ушли на Цусиму.

Нормализация отношений

Вопросы мира легли на плечи фактического преемника Тоётоми Хидэёси — сёгуна Токугавы Иэясу. Он поручил это дело роду Со, властителю острова Цусима. Последний смог сыграть на корейском восприятии японцев как «варваров» и объяснил причины войны недоразвитостью собственного народа и его культуры. Со договорился о регулярных «культуртрегерских» миссиях корейских художников в Японию и восстановлении торговли. Корейцы, чувствуя себя победителями над японской армией и японской культурой, согласились на эти условия.

Мир с династией Чосон был заключён в 1607 году. С тех пор на протяжении 250 лет корейские миссии посещали Японские острова около 27 раз. Для корейской стороны это были «культуртрегерские мирные рейды», которые утверждали материальное и духовное превосходство корейцев над японскими соседями. Но японский сёгунат использовал эти миссии для укрепления собственного авторитета, демонстрируя населению то, что власть сёгунов простирается даже на Корею, жители которой прибывают поклониться им.

Нормализации отношении Японии с империей Мин не произошло. Последняя через несколько десятилетий была уничтожена новой династией Цин, которая также не имела официальных контактов с Японией, хотя торговала с ней.

Последствия

Хотя корейцы вышли формальными победителями из войны, боевые действия нанесли наибольший вред именно их земле. Население сократилось наполовину. Из-за китайской практики насильственного отъёма продовольствия у местных жителей (к чему не прибегали японцы) Корею постиг великий голод, который унёс около 20 тысяч жизней. Война нанесла серьёзный ущерб Корее не только в экономическом и демографическом плане, но и в культурном, поскольку многие исторические памятники и записи были уничтожены вместе с императорскими дворцами в Сеуле.

Война также оставила отпечаток на сознании корейцев. Японцы отныне воспринимались не только как «варвары», а как потенциальные агрессоры. Японским купцам разрешалось торговать только в их фактории в Пусане. Японские посольства не пускали в столицу. Такое отношение к Японии ещё сильнее укоренилось в Корее после её аннексии в 1910 году. Этот негативный образ японцев сохраняется даже по сегодняшний день^[23].

В противоположность этому, в среде корейских правящих кругов закрепился образ «китайцев-освободителей». Он повлиял на дальнейшую политику династии Чосон, которая усилила курс на вассализацию собственной страны от Китая. Эта мощная про-китайская политическая группа ратовала за усиление связей с Цинским Китаем в XVIII-XIX веках, а в XX веке смогла построить при помощи последнего собственное государство КНДР.

Ли Сунсин был признан героем в Китае и Корее и глубоко почитается в Японии^[22].

Япония

Вторжение в Корею японцам почти ничего не принесло, кроме больших человеческих и материальных потерь. В результате неудачи в Японии резко упало влияние Тоётоми Хидэёси, вследствие чего его род потерял титул кампаку. Место правителя страны занял Токугава Иэясу, который смог избежать мобилизации и накопить силы для захвата власти в стране. Именно род Токугава стал основателем сёгуната, который правил Японией более 250 лет.

В то же время, отступая, японцы захватили с собой ряд корейских учёных-конфуцианцев и мастеров по производству фарфора^[24] и книгопечатанию. Они оказали влияние на развитие японской философской мысли («бусидо») и прикладных искусств, а также японского фарфора и его росписи.

Был сформирован образ «японца-агрессора», который не покидает восточно-азиатское сообщество и сегодня.

Минский Китай

Корейская кампания китайцев стала их последней успешной внешнеполитической операцией. В начале XVII века истощённые походами финансы страны вызвали упадок экономики, что, в свою очередь, негативно повлияло на боеспособность армии. Слабостью Китая воспользовались его северные соседи — кочевники маньчжуры, которые в 1644 году уничтожили Мин и основали новую династию Цин.

Историческая параллель

По хронологии, размаху операции и степени задействования флота Имдинская война в значительной степени соответствует Англо-испанской войне 1585—1604 гг., однако на Западе она остаётся значительно менее известным историческим событием, которое затмили успехи последующей модернизации Японии.

Литература

• Перлин Б. Из истории дальневосточного средневековья (Японо-корейская война XVI века) // Исторический журнал. 1941. № 4.

Примечания