«Дева Дуная» или по другому переводу «Дунайская русалка» (нем. «Das Donauweibchen») — опера-феерия австрийского композитора Ф. Кауэра по пьесе К. Ф. Генслера «Дунайская нимфа».

Жанр оперы относится к героико-романтическому зингшпилю.

Музыкальная критика определяет оперу как «балаганную феерию» с «фарсовым характером», что мало вяжется с «романтическим трепетом»^[1], несмотря на то что произведение представляет собой романтический стиль.

История сочинения

Время написания оперы датируется по-разному: в некоторых источниках значится 1792 год^[2]; в некоторых — 1795^[3]; в некоторых— 1798 год^[4][5].

Сюжет

Выяснить не удалось.

Известно, что в основу положена немецкая легенда о бедной девушке Лорелее и ее любви к богатому рыцарю, предавшему ее. Лорелея от невыносимого горя бросилась со скалы Лорелей в Рейн и превратилась в русалку.

Однако общий сюжет представляет собой не трагедию, а комедию: русалочью жизнь на речном дне и в водной стихии.

Значение

Опера получила высокое признание и обошла чуть ли не все музыкальные сцены Европы первых лет 18 века^[4].

Судьба оперы в России

В 1803 году с несколько измененным либретто ее постановка прошла в Санкт-Петербурге в России^[5]. Переделка либретто была осуществлена Краснопольским. Пользуясь тем, что авторских прав тогда еще не было — о них еще и помыслить было невозможно, — он преобразил западно-европейский Дунай в восточно-европейский Днепр, несколько видоизменил пьесу К. Ф. Генслера и придал славянскую форму именам персонажей: в общих чертах сюжет представлял драму простой крестьянской девушки Лесты, ставшей повелительницей русалок, и ее возлюбленного, князя Видостана; в образе комического персонажа предстал слуга Тарабар. Музыкальную русификацию с дополнением русских мотивов сделал С. И. Давыдов. В таком виде была поставлена в 1803 году в Петербурге первая часть оперы Кауэра под названием «Днепровская русалка»^[3]. А вот Театральная энциклопедия называет постановку 1803 года «Леста, Днепровская русалка»^[5], тогда как это название относится к третьей опере цикла, но мы несколько забежали вперед.

С изменением названия и с самой постановкой было тесно связано развитие оперного искусства в России: опера положила начало романтическому стилю на сцене русского музыкального театра. Успех оперы послужил тому, что С. И. Давыдов, взяв ее за основу, стал создавать целый оперный цикл по данному сюжету. Затем, когда он был смещен с должности главного капельмейстера императорских театров, к работе присоединился новый капельмейстер, занявший эту должность, К. А. Кавос, став автором второй редакции оперы по этому же сюжету. В результате они порознь — Давыдов и Кавос — при этом совместно с драматургом Н.Красопольским продолжили общую работу и создали продолжение к опере — свой оперный цикл^[4][3].

Существуют разночтения во мнениях по музыкальному авторству русских продолжений оперны. Какие-то из источников говорят, что основная работа была проделана Давыдовым^[3], какие-то — утверждают совместное авторство Давыдова и Кавоса^[6].

Третья опера, уже оригинально созданная в сотрудничестве Краснопольским и Давыдовым (или Давыдовым и Кавосом совместно), называлась «Леста, днепровская русалка» и считалась самой успешной работой в творчестве Давыдова. Удачна была и постановка: романтический стиль музыки С. И. Давыдова, танцы в хореографии балетмейстера А. Огюста, разделяющие оперные сцены, сценографические технические трюки — все это являло настоящее европейское зрелище^[3].

Цикл опер Кавоса и Давыдова был издан в 1804—1806 гг.^[7]. Всего было издано четыре оперы с продолжениями; в 1807 г. Давыдов написал музыку к последней, четвертой части «Русалки» на уже совершенно самостоятельный текст А. Шаховского, но музыка ее утеряна^[3].

Известные оперы:

• 1804 — «Дунайская русалка» Ф. Кауэра
• 1805 — «Леста, днепровская русалка» С. И. Давыдова
• 1807 — «Русалка» С. И. Давыдова или К. Кавоса

Эти разные «Русалки», имевшие единую начальную точку — оперу Кауэра, остававшуюся главной и основной среди них, — заняли большое место в русском репертуаре. Театральные историки отмечают, что сценическая «Русалка» была несколько тяжеловесна, утеряв свойственную музыке легкость за счет чрезмерной машинной техники^[7]. Тем не менее у зрителя представление пользовалось немалым успехом.

Опера Кауэра стала самой частой постановкой русского оперного театра начала XIX в. и продержалась на российской сцене до его середины — покинув в конце концов Петербургскую сцену, опера благополучно продолжала сценическую жизнь на московской и в провинциальных театрах. Писатель В. Ушаков в 1829 г. сетовал по поводу неизменяемости тамошних репертуаров, что «Русалку» «до сих пор предпочитают у нас» «большой опере»; ему вторил А. Серов: «Что ж делать! Они отстали от нас по музыкальным делам лет на 50, если не больше»^[7]. О популярности оперы в России свидетельствуют обращения к ней в русской литературе. Именно арию из первой части оперы Кауэра упоминает Пушкин в «Евгении Онегине»:

И запищит она (Бог мой!)

Приди в чертог ко мне златой!..

Многие музыкальные части из кауэровской оперы «Дева Дуная» нередко исполнялись отдельно, в частности, Л. Н. Толстой в своей книге «Детство. Отрочество. Юность» вспоминает кадриль из этой оперы^[2].

Примечания