| Надежда Сергеевна Акинфова, графиня Богарне | |
| Имя при рождении: |
Надежда Сергеевна Анненкова |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Подданство: |
Российская империя |
| Дата смерти: | |
| Супруг: |
1. Акинфов, Владимир Николаевич |
| Дети: |
Лейхтенбергский, Николай Николаевич, Лейхтенбергский, Георгий Николаевич |
Наде́жда Серге́евна А́нненкова, в первом браке Аки́нфова (1840[1]—1891) — морганатическая супруга Николая Максимилиановича, 4-го герцога Лейхтенбергского. С 1879 года носила титул графини Богарне.
Дочь коллежского секретаря Сергея Петровича Анненкова (1815— ?) и Екатерины Дмитриевны Шидловской (1818— ?). Супруги практически постоянно проживали в Петербурге, где С. П. Анненков был известен разгульным образом жизни и авантюризмом. Бабушка Надежды, урождённая княжна Прозоровская, приходилась внучатой племянницей фельдмаршалу А. А. Прозоровскому.
В семье было пять дочерей, старшая из них Мария Сергеевна (1837—1924), фрейлина великой княгини Александры Иосифовны, увлекалась спиритизмом. В 1873 году вышла замуж за пожилого итальянского герцога Гаэтано де Феррари и уехала жить на Ривьеру.
В 1860 году средняя дочь совершенно разоренного Анненкова, Надежда Сергеевна, вышла замуж за 19-летнего помещика В. Н. Акинфова (Акинфьева, Акинфиева), который жил в городе Покрове Владимирской губернии. Акинфов был богат, в 1866 году избран уездным предводителем дворянства. После рождения двух дочерей, она заскучала в провинции и переехала в Петербург, где начала блистать в свете.
Её муж приходился внучатым племянником А. М. Горчакову, с которым в Петербурге сошлась Надежда. Министр был старше её на 41 год, но при этом страстно был в неё влюблён. «Всесильная Надин» стала неофициальной хозяйкой в его доме. 14 февраля 1866 года министр внутренних дел Петр Валуев писал в дневнике: «Вечером был на рауте у кн. Горчакова. Гостей принимала г-жа Акинфиева, и кн. Горчаков при входе дам, с нею незнакомых, говорил: „Моя племянница“. Дипломатические сердца тают. Кн. Горчаков не на шутку влюблен в свою племянницу»[2].
| ...Она вертела, как хотела Дипломатическим клубком... (Ф. Тютчев, «Как летней иногда порою...»)
|
Считается, что благодаря ей муж получил в 1866 году придворное звание камер-юнкера. «Князь Горчаков походит на древних жрецов, которые золотили рога своих жертв», — писал по этому поводу Фёдор Тютчев — член дипломатического корпуса и друг Горчакова, который также был весьма увлечен Надеждой. Горчаков поселил Надин в своей служебной квартире, о чём Тютчев писал с неодобрением жене: «Никогда ещё не совершалось большей глупости с меньшим увлечением»[3].
«Об амурах престарелого канцлера по городу ходили скабрезные рассказы», — писал современник. Но вскоре в Надежду влюбился член императорской семьи Николай Максимилианович, 4-й герцог Лейхтенбергский, бывший её 4 годами младше. (Его матерью была великая княжна Мария Николаевна, после свадьбы оставшаяся жить в России и пользовавшаяся огромным авторитетом в семье Романовых.)
Экштут посвятил данной любовной истории монографию, основанную на архивных материалах. «Роман Надежды Сергеевны и герцога показан автором через призму архивного дела, сохранившего донесения агента тайной полиции К. И. Романа, личности для русской литературы тоже небезызвестной: впоследствии Роман вел наблюдение за Герценом, Огарёвым, Бакуниным. За время слежки за „звёздной парой“ тайные агенты издержали сумму, в полтора раза превышавшую годовой бюджет Третьего отделения»[4]. Кроме того, он обнаружил в фондах ГАРФ целое собрание фотографий Акинфьевой, сохранившееся в личных альбомах Горчакова.
Казённая квартира Горчакова и Горный департамент Министерства финансов, где служил герцог Лейхтенбергский, располагались в одном и том же здании Генерального штаба. Это помогло четыре года скрывать связь между герцогом и красавицей. Но весной 1867 году Николай Максимилианович решил жениться, и Горчаков узнал о существовании соперника. Граф Валуев в марте 1867 года записал в дневнике[5]:
| В доме вице-канцлера разыгрывается драма. Его страсть к племяннице Акинфиевой в полном разгаре. Сыновья уезжают после разных неприятных объяснений и сцен. В то же самое время развивается или продолжается роман той же самой героини с герцогом Н. М. Лейхтенбергским. Весь город знает, что он хотел на ней жениться, что она сама предупредила о том государя в Летнем саду, что будто бы с нее взято обещание не ездить на выставку в Париж, где теперь находится герцог, но что в то же самое время она, по-видимому, с ним переписывается. |
Тогда же, 22 марта 1867, Горчаков как министр иностранных дел допустил невыгодную для России сделку[источник не указан 127 дней] — уступку Аляски.
...Ваш дядя достославный,
Хоть всю Европу переспорить мог,
Но уступил и он в борьбе неравной
И присмирел у Ваших ног
«В середине декабря 1867 года, Горчаков, якобы проявляя благородство, а на деле спасая честь мундира и карьеру, решил хлопотать об устройстве женитьбы герцога и Акинфиевой, и в кабинете государя произошла стычка между канцлером и матерью герцога — вел. кн. Марией Николаевной, озабоченной судьбой сына. Она хотела быть уверена, что Горчаков женится на Акинфиевой после её развода с внучатым племянником канцлера. Между тем герцог Лейхтенбергский продолжает ездить к Акинфиевой»[6]. Герцог не выдавал своих планов, а Акинфиеву перестали приглашать во дворец.
Муж потребовал выплатить колоссальную сумму (120 000 руб.)[6] и согласился на развод. Весной 1868 года удалось уговорить мужа принять на себя вину, подкупив двух свидетелей якобы совершенного им прелюбодеяния и начать бракоразводное дело в духовной консистории в Москве (по некоторым данным брак был расторгнут только в 1877 году)[7]. Но императорский двор активно сопротивлялся браку, надзирая за влюблёнными, и им пришлось пойти практически на побег за границу. Из дневника графа Валуева, 14 апреля 1868 года[5]:
| Герцог Лейтхенбергский уехал за границу, а г-жа Акинфиева в Москву. Они, вероятно, сговорились встретиться за границей, но ей секретно запрещено выдавать туда паспорт. |
15 июня 1868 года Акинфиевой, уже ожидавшей ребёнка, было всё-таки разрешено выехать за границу. А 23 июля того же года нелегально пересек границу герцог Николай. Выезд был необходим, чтобы новорождённого записали как сына Николая, а не по законам Российской империи - как сына Акинфиева. После этого пара несколько раз возвращалась в Петербург, где Надежду не принимало светское общество.
В 1868 году у герцога и Надин родился сын. Брак они заключить не могли, так как император наложил негласное вето на процедуру развода, который тормозился всеми возможными способами.
Герцог Лейхтенбергский был вынужден навсегда покинуть Россию. Семья долго кочевала по Европе, пока Николай не стал наследником небольшого баварского поместья Штайн, получив его от своей тетки Амелии, императрицы Бразилии. В 1878 году в Женеве[8] Николай Максимилианович и Надин вступили в брак. Этот союз был признан законным лишь через 11 лет после начала мытарств — вскоре после смерти матери герцога — великой княгини Марии Николаевны, когда император, наконец, решил не мешать паре и разрешил развод.
Надежда Сергеевна указом императора Александра II в 1879 году получила титул графини Богарне[9]. Также владели имением Сеон (Seeon, где похоронены их потомки)[10]. Их дети получили все майоратное имущество и титул герцога — благодаря личному обращению их отца к императору.
Скончалась через 5 месяцев после смерти мужа. Обоих похоронили на ныне разрушенном кладбище Троице-Сергиевской пустыни под Петербургом. В 1990-е годы группа археологов во главе с Виктором Коренцвитом выполнила раскопки захоронений на территории существовавшего здесь до 1930-х годов некрополя. Тогда и были обнаружены сохранившиеся останки четы Лейхтенбергских, а также захоронение светлейшего князя А. М. Горчакова и членов его семьи. 7 октября 2011 г. в Троице-Сергиевой пустыни состоялось открытие надгробия Николаю Романовскому, герцогу Лейхтенбергскому, внуку императора Николая I и Надежды Акинфовой (урождённой Анненковой). В церемонии приняли участие потомки герцогов Лейхтенбергских, приехавшие из зарубежья[11].
Традиционно считается, что в него входят три (или четыре) стихотворения (написаны в альбом и имеют достоверное посвящение):
Но Семён Экштут атрибутирует ещё несколько[4]. В том числе:
Научный редактор последнего научного тютчевского «Полного собрания стихотворений» Александр Аронович Николаев, однако, считает версию Экшута надуманной, и опровергает наличие подобного цикла[6].
По мнению исследователя Семёна Экштута, переживания Надежды очень были похожи на проблемы Элен Безуховой, героини романа Льва Толстого «Война и мир». Обе красавицы не могли решить, за кого выходить замуж при живом муже: за старика-вельможу или за иностранного принца, находящегося в родстве с царской фамилией. К Надежде можно применить эпитет «прототип»: известно, что Толстой знал о слухах об этом скандале и адюльтере[2][4].
Экштут указывает, что «скандальная связь Надин и непокорного герцога будоражила светское общество России девять лет. Во многом под её влиянием Толстой изменил негативное отношение к разводу, отражённое в „Войне и мире“, и создал образ Анны Карениной. В отличие от толстовской героини, Надин и её возлюбленный победили и общественные предрассудки, и волю государя»[4].
Мать Надин была урожденная Шидловская; её бабушка Шидловская владела имением в Тульской губернии в котором Акинфова гостила накануне отъезда заграницу. Ей родней могла приходится Вера Александровна Шидловская — тетка Софьи Андреевны Толстой (Берс) по матери, жена воронежского помещика Вячеслава Ивановича Шидловская.
От первого брака имела дочерей, который воспитывались бабушкой Екатериной Абрамовной Акинфьевой (1820—1888).
Николай Максимилианович и Надежда Сергеевна имели двух сыновей, рождённых до признания брака:
По указу Александра III от 11 (23) ноября 1890 года воспитанникам его Императорского высочества князя Николая Максимилиановича Романовского, герцога Лейхтенбергского — Николаю и Георгию Николаевичам — предоставлено право пользоваться титулом герцогов Лейхтенбергских с наименованием светлости,[14] совершенным отделением от императорской фамилии и внесением в родословные книги С.-Петербургской губернии; герб их — в XV части «Общего гербовника».
Богарне, Надежда Сергеевна.
