«Бал объятых пламенем» (фр. Bal des ardents) — парижский бал-маскарад 28 января 1393 года, на котором погибло четверо придворных Карла VI. Этот трагический эпизод усугубил неустойчивое психическое состояние французского короля, полностью потерявшего после этого рассудок.
Королева Изабелла Баварская 28 января 1393 года устроила бал-маскарад по поводу свадьбы одной из своих фрейлин — Катерины де Фастоврен. Праздник проходил либо в отеле Сен-Поль в Париже, либо, по другим источникам, в парижском районе Сен-Марсель, в особняке королевы Бланки, вдовы Филиппа VI. Согласно бытовавшему в то время обычаю, во время свадьбы вдовы, повторно выходящей замуж, устраивали «шаривари» — шуточный бал, с оглушительной игрой на кастрюлях и мисках, танцами с непристойными движениями и всякого рода дурачествами. Король явился в сопровождении графа Жана де Жуаньи, бастарда Ивена де Фуа, Эймара де Пуатье, Ожье де Нантуйе и Гуго де Гисе, одного из своих оруженосцев. Король и его спутники были в масках и «костюмах дикарей» — надетых прямо на тело льняных мешках, обмазанных воском (или пеком) с приклеенной сверху растрёпанной пенькой, изображавшей шерсть. Все «дикари», кроме короля, были поочередно скованы цепями.
По воспоминаниям современников, он подошёл поздороваться к герцогине Беррийской, своей тётке, которая была заинтригована тем, кто это, но не смогла узнать короля под маской. Остальные «дикари» стали приглашать на танец дам.
Не менее заинтригованный брат короля, Людовик Орлеанский, поднёс слишком близко факел к одному из ряженых и случилось неизбежное. Костюм, пропитанный воском, вспыхнул, пламя передалось от одного «дикаря» к другому, начался пожар, и гости в панике бросились к дверям, где немедленно образовалась толкотня и давка. Бастард де Фуа нашел в себе силы крикнуть «Спасайте короля!», но единственная, кому удалось не потерять голову, была герцогиня Беррийская, которая закутала короля своими юбками и так потушила на нем пламя. Ожье де Нантуйе сумел спастись, освободившись от цепей и бросившись в таз с водой для мытья посуды, остальные получили смертельные ожоги и умерли несколько дней спустя.
В раскаянии герцог Орлеанский винил в произошедшем исключительно самого себя, и приказал выстроить на свои деньги Орлеанскую часовню, располагавшуюся возле Целестинской церкви, где молился за души погибших.
От вида горящих заживо людей рассудок короля вновь помутился, и в течение нескольких дней он не узнавал никого вокруг, отказывался от своего имени и королевского сана, уверял, что никогда не был женат и не имеет детей, раздражался, когда к нему пыталась подойти королева Изабелла, и громко требовал «убрать от него эту женщину, которая за ним следит»[1].
Бал объятых пламенем.
