Это была мгновенная импровизация, которой я предался, прогуливаясь на мысе Креус [...]. Я стал прикидывать, как бы вписались персонажи Анжелюса Милле в две самые высокие скалы. Их расположение в пространстве не менялось по сравнению с картиной, даже сетка трещин-кракелюр сохранялись. А то, что многие детали этих фигур оказались разрушенными эрозией, как раз и позволило отнести их происхождение к временам весьма отдалённым.

— Сальвадор Дали^[1]