Старостин Евгений Васильевич | |
Имя при рождении: |
Старостин Евгений Васильевич |
---|---|
Род деятельности: | российский историк-архивист,
эксперт ЮНЕСКО, |
Дата рождения: | |
Место рождения: |
Соль-Илецк Оренбургской области (СССР) |
Гражданство: |
России |
Дата смерти: | |
Место смерти: |
Москва (Российская Федерация) |
Награды и премии: |
Орден Кавалер Ордена Литературы и искусств (Франция 2007) Медаль «40 лет Советских вооруженных сил» (1958), Медаль «В память 850-летия Москвы» (1997) Медаль «Ветеран Труда» Медаль «Юбилей Суворовских училищ» (2003) Медаль "20 лет Приднестровской Молдавской Республике" (2010) Памятный знак «Почетный архивист» |
Старостин Евгений Васильевич (4 ноября 1935, Соль-Илецк — 23 марта 2011, Москва) — российский историк-архивист, эксперт ЮНЕСКО (1994—1995 гг.), доктор исторических наук (1995), профессор (1992), видный специалист по архивоведению, источниковедению и истории общественно-политической мысли России конца XIX -нач. XX вв., зарубежным архивам, зарубежной архивной россике, архивам российской эмиграции, реституции культурных ценностей. Заведующий кафедрой истории и организации архивного дела факультета архивного дела Историко-архивного института РГГУ (1981—2011), член редколлегии журнала «Отечественные архивы», руководитель Центра архивных исследований РГГУ, почетный профессор РГГУ (2007), почетный член Ученого совета РГГУ, член диссертационных советов при РГГУ и ВНИИДАД (Документалистика, документоведение, архивоведение)
Мать Евгения Васильевича Старостина — Мария Петровна Михайлова, врач по профессии, была дочерью известного московского детского врача Петра Петровича Михайлова (- 1936), окончила медицинский факультет МГУ.
Из автобиографического очерка Е. В. Старостина: «Дед Михайлов Петр Петрович лечил жителей всех четырех Мещанских улиц Москвы. Его не раз приглашал домой В.Брюсов, бывал он у Гиляровского и у художника — карикатуриста Дени, который был его близким другом. И когда весною 1936 года он умер, похоронная процессия растянулась от больницы Святой Ольги, что спряталась в Капельском переулке, до Пятницкого кладбища».
В начале 1930-х годов Марию Петровну Старостину направили на работу на юг Урала. В Магнитогорске она вышла замуж за Василия Николаевича Старостина, деятельного строителя Магнитки, направленного на эту стройку по партийной путевке и ставшего председателем профкома. В 1931 г. на свет появился их старший сын Николай, а в 1935 г. вСоль-Илецке — Евгений.
В первые дни Великой Отечественной Войны Василий Николаевич добровольцем уходит на фронт, где, уже будучи батальонным комиссаром, 28 сентября 1942 г. погибает около Ржева во время Первой Ржевско-Сычевской операции.
Мария Петровна, чрезвычайно загруженная работой в военных госпиталях, записывает сыновей в только что открывшиеся суворовские училища. В 1945—1956 гг. Евгений Васильевич обучается в Северо-Кавказском суворовском офицерском училище, благодарную память о преподавателях которого и дружеские отношения с соучениками он сохранит на всю жизнь.
Из воспоминаний Е. В. Старостина «Излишне говорить, что первые два года школьной учебы (с 1943 по 1945 г.) в московской школе мне ничего не дали. Учителя от голода падали в обморок, зимою школа замерзала, и мы рыскали по московским окраинам в надежде где-нибудь и чем-нибудь поживиться. Прямой противоположностью была жизнь и учеба в суворовском училище. Для обучения запущенных ребят были приглашены прекрасные педагоги. Сам учебный процесс был тщательно спланирован, так, чтобы взрослеющим организмам оставляли время подвигаться, поиграть в футбол, в чижик, в городки и т. п. А когда еще были введены уроки бальных танцев, музыки, пения и конной езды, мы находились на седьмом небе. Сегодняшняя школа, где учителя вместо того, чтобы демонстрировать химические опыты, заставляют переписывать таблицу Менделеева, вместо того, чтобы учить девочек шить и вышивать, диктуют целые страницы о свойствах тканей, вместо того, чтобы ботанику и зоологию изучать на природе, обязывают рисовать бесконечные лепестки и тычинки, мне представляется, едва ли не сумасшедшим домом.
Учился я не блестяще, поскольку не чувствовал у себя военную косточку, и все свое свободное время тратил на спорт, рисование, которым я увлекался с шестого или седьмого класса. При этом, однако, логика и история были моими любимыми предметами. Преподаватель истории М. Ф. Поляков, получивший у нас кличку Гней Помпей, так красочно воспроизводил события прошлого, что мы вживались в образы героев, подражая им и защищая их ценности. Например, в военном противостоянии Афин и Спарты я был на стороне демократов афинян и бился со спартанцами, которые в классе были почему-то в меньшинстве»[1].
В старших суворовских классах и в офицерском училище Евгений Васильевич учился с интересом, много участвовал в спортивных соревнованиях по легкой атлетике, ручному мячу и боксу, по которому курсант Старостин получил первый разряд и занимал первые места в Северной Осетии. Училище привило ему не только любовь к спорту, но и осознанный патриотизм, железную дисциплину и организаторский талант.
Закончив военное училище одним из первых, лейтенант Е. В. Старостин выбрал местом службы Дальний Восток. Но даже красота природы, служба рядом с сокурсниками и активные занятия спортом не скрашивали слишком однообразной для его живого и острого ума военной карьеры. Командир взвода Е. В. Старостин отслужил два года и уволился из вооруженных сил летом 1958 г., воспользовавшись «неумным», по его собственной оценке, сокращением вооруженных при Хрущеве. «Организм, освобожденный надолго от интеллектуальных нагрузок, настоятельно требовал духовной пищи», — объяснял Е. В. Старостин в автобиографии свое решение.
Разносторонне одаренный молодой офицер мог бы выбрать медицинскую стезю, на чем настаивали семья и друзья, но он подал документы в Архитектурный институт, в Художественное училище памяти 1905 г., и, по совету одного из друзей, в Историко-архивный институт |Историко-архивный институт. Выдержав очень высокий конкурс, Евгений Васильевич поступил в МГИАИ.
«День, когда я увидел за стеклом входной двери свою фамилию в списке поступивших, стал самым счастливым в моей жизни. Все, что было потом: защиты, дипломы, кандидатские и докторские — воспринимались скорее как само собой разумеющееся», — признался Е. В. Старостин в интервью газете РГГУ «Аудитория» в 2007 г.[2]"
Стремясь наверстать, как ему казалось, «упущенное» для образования время, Евгений Васильевич поступает одновременно с Факультетом архивного дела и на франкоязычное отделение педагогического факультета Высших пятигодичных курсов иностранных языков.Как и многие однокурсники, он с интересом посещал некоторое время и лекции для первого курса на Историческом факультете МГУ, но стиль преподавания в МГИАИ оказался более созвучным его интеллектуальным потребностям.
Учеба в МГИАИ и изучение французского языка утоляют терзавший его ранее интеллектуальный голод и пробуждают в нем интерес к серьезным занятиям наукой. Определяющей, по мнению самого Евгения Васильевича, стала для него встреча с выдающимся лектором Сигуртом Оттовичем Шмидтом, собирателем молодых талантов и блестящим источниковедом, и участие в работе его студенческого кружка источниковедения отечественной истории.
Одновременно студент Е. Старостин посещает вместе с В. Муравьевым, Е. Швейковской, И. Беленьким и кружок по западно-европейскому просвещению у Фаины Абрамовны Коган-Бернштейн. Достаточно закономерно две сферы его научных интересов совместились в дипломной работе на весьма «неудобную» тему «П. А. Кропоткин как историк Великой французской революции».Интерес к Кропоткину, основателю русского теоретического анархизма и гуманисту в те годы выглядел неуместным и идеологически подозрительным
Как свидетельствует сохранившийся в архиве МГИАИ протокол одного из партийных собраний, студенту Старостину даже был объявлен выговор за упорство в отстаивании права на занятия в ЦГАОР в фонде П. А. Кропоткина[3]. В этой ситуации проявились не только приобретенное Е. В. Старостиным в институте умение отстаивать свои принципы и убеждения, но и смелость выбирать и развивать "опасные « и „пограничные“ темы исследований, исходя не из господствующей идеологии, а единственно из научного интереса проблемы.
Благодаря прекрасному знанию французского Евгению Васильевичу представилась возможность поработать чуть больше года переводчиком группы советских геологов в Гвинее.Диплом под руководством С. О. Шмидта был защищен Е. В. Старостиным в 1964 г. и был отмечен 26 октября 1965 г. Почетной грамотой Министерства Высшего образования.
Именно в институте Евгений Васильевич познакомился со своей супругой - учившейся на два курса раньше него отличницей Инной Павловной Смирновой,разделившей на протяжении 49 лет совместной жизни его увлеченность профессией и все заботы.
Отработав год референтом в в Минвузе СССР (в этот период он вступил в ряды КПСС), Е. В. Старостин перешел на преподавательскую работу в Московский автодорожный институт (МАДИ), где, работая доцентом, а затем заведующим кафедрой на факультете иностранных граждан, почти 10 лет читал им лекции по русской истории на французском языке.
Одновременно Е. В. Старостин учился в заочной аспирантуре и готовил кандидатскую диссертацию по теме „Источники о жизни и деятельности П. А. Кропоткина (из истории русской общественной мысли конца XIX — начала ХХвв.)“.
С 1966 г. молодой ученый публикует несколько статей о состоянии системы образования, науки и культуры в Республике Мали, затем об архивах Лаоса, США, Франции и других стран. Его работы были замечены, так как, не имея пресловутого „языкового барьера“ и опираясь на личный опыт работы в ряде иностранных государств, он точно диагностировал слабые и сильные места национальных архивных систем.
Поэтому неудивительно, что во время защиты кандидатской диссертации „Источники о жизни и деятельности П. А. Кропоткина…“ в мае 1972 г. Н. В. Бржостовская предложила Е. В. Старостину продолжить чтение ее курса „архивы и архивное дело в зарубежных странах“ в Историко-архивном институтуте.
„Не могу сказать, что история архивного дела очень привлекала меня. Я себя рассматривал, как историка общественной мысли России, русского народничества, анархизма. Но впоследствии и в этой области знания я обнаружил чрезвычайно интересные темы, изучение которых требовали глубокого образования и источниковедческого мастерства. В области зарубежного архивоведения я сосредоточился на изучении историографии, зарубежной архивной Россика россики, теоретических проблем архивной теории“.Писал Е. В. Старостин в своей автобиографии в марте 2011 г.
В январе 1973 г. Е. В. Старостин возвращается в Альма-матер, но уже как преподаватель. Так начиналась его уникальная среди советских архивистов карьера ведущего отечественного специалиста в области зарубежного историко-архивоведения.Его огромная эрудиция и острый аналитический ум, личный опыт работы в нескольких крупнейших зарубежных архивах привлекают интерес студентов к зарубежному архивоведению, а его лекции воспринимаются как "окно", не только в архивы Европы, но и все многообразие мировых архивных практик и теорий.
Е.В. Старостин вспоминал, что во второй половине 1970х А.В. Храбровицкий помогал А.И. Солженицыну собирать исторические материалы, и привлек его к этой работе: "Помню, что по его просьбе я сделал две или три выписки о П.А. Кропоткине, П.И.Пальчинском, В.В.Боровом,которые были отправлены в Вермонт к Солженицыну." В 1978 г. Е. В. Старостин окончил трехмесячные Международные архивные курсы при Управлении архивов Франции. В 1981 г. он стал заведующим кафедрой Истории и организации архивного дела ИАИ РГГУ и заложил основы её современной научно-педагогической школы. В 1984 г. работал экспертом ЮНЕСКО в Лаосе, в 1988 г. прочел цикл лекций в университетах Бельгии. Учёба и работа за рубежом позволили ему познакомиться не только с выдающимися западными архивистами, но и с фактическим положением дел в зарубежных архивах, дали богатый материал для докторской диссертации по зарубежному архивоведению.
Хотя его профессией стала история, Евгений Васильевич не оставлял занятий живописью и рисунком. В 1980 гг. он находил время посещать изостудию в Доме ученых, у него были небольшие выставки.Репродукции нескольких его работ станут иллюстрациями к его книге "Архивы русской православной церкви"
Докторская диссертация была практически готова, когда начавшаяся Перестройка поставила перед кафедрой, Институтом и архивной отраслью проблемы, в стороне от которых Евгений Васильевич оставаться не мог. Он очень много сделал и как один из ведущих экспертов в области архивного законодательства и архивной реституции, и как защитник „нерентабельной“ отрасли от поспешных управленческих решений. Он был одним из основателей РОИА, и единственным выбранным директором Историко-архивного института (1992—1996). Несмотря на огромную общественную нагрузку, он вел активнейшую преподавательскую и научную работу: В 1992 г. он получил звание профессора, а в 1995 г. года защитил докторскую диссертацию на тему „Зарубежное архивоведение: проблемы истории, теории и методологии“.
Отставка с поста директора позволила ему погрузиться в научную и преподавательскую работу, итоги которой впечатляют: помимо более чем 200 публикаций,упомянем и о планомерном анализе и отборе лучшего из научного арсенала мирового архивоведения на службу отечественному архивному образованию и архивной отрасли, о значительном вкладе в профессиональную культуру 47 выпусков ИАИ, наконец об активно используемых в России и ближнем зарубежье периодизациях, терминах, принципах оценки работы архивов, о теоретическом обосновании и разъяснении в различных инстанциях необходимости реституции архивов нескольких европейских стран, попавших на территорию СССР во время Второй мировой войны, о создания с нуля "архивной россики" - отрасли истории архивов, изучающей какие материалы по истории нашей Родины хранятся в зарубежных хранилищах и почему. Е. В. Старостин читал лекции не только в Альма-матер, но и в нескольких ВУЗах ближнего и дальнего зарубежья. Благодаря его мировой репутации эксперта и сильному, собранному им коллективу, кафедра ИОАД установила крепкие профессиональные связи с французской Школой хартий (Б. Дельмас), с архивистами Украины (И.Матяш) и Белоруссии (М.Шумейко) и США (Ф.Блуин), Международным Советом архивов и стала одним из признанных центров архивной мысли на постсоветском пространстве. О своем профессиональном кредо, позволившим несмотря на железный занавес оздать школу изучения зарубежного архивоведения и архивной компаративистики в МГИАИ, а затем сохранить эту школу в условиях распада СССР и позволить на ее материале и интеллектуальном пространстве вести диалог всем новым, пост-советским архивных доктринам, Е. В. Старостин говорил в интервью газете РГГУ „ Аудитория“ в 2007 г.:
»Как у любого человека, у меня есть исходные принципы, которых я вольно или невольно придерживаюсь. Во-первых, надо честно работать. На склоне своей профессиональной деятельности я могу сказать, что не откажусь ни от одной строчки, которые написал, даже будучи еще студентом. Были, конечно, определенные идеологические выверты, но я старался находиться подальше от них, стремился работать в позитивном ключе.
Во-вторых, историк должен работать с источниками. История, написанная не на базе широкого круга источников, это — политизированная или конъюнктурная (что еще хуже) история. Любая история должна писаться на базе архивных документов, и чем глубже исследователь войдет в архивный мир, чем шире будет охват источников, чем совершенней будет методика, тем ближе он окажется к правде. Я не классический позитивист, просто стараюсь для начала придерживаться принципа: «нет источника — нет истории».''
В последние месяцы Евгений Васильевич Старостин готовил к изданию Международный путеводитель по Архивам Русской Православной Церкви, хранящимся на Украине, Белоруссии и России. На это совместное издание ушло около двух десятков лет работы в хранилищах десяти стран Европы, Америки и Азии. 16 марта 2011 г. на V Всероссийском съезде Российского общества историков-архивистов Е. В. Старостин выступил с докладом "О внесении изменений и дополнений в Устав Общероссийской общественной организации «Российское общество историков-архивистов».
Он ушел из жизни после напряженного рабочего дня 23 марта 2011 г. Похоронен на Хованском кладбище в Москве.
Научное наследие Е. В. Старостина насчитывает более 200 трудов: статей, докладов, сборников документов, из них свыше 15 монографий на русском, украинском, белорусском, французском, немецком, валлонском, английском языках.
«Наиболее полезным из моих трудов считаю учебник, изданный совместно с Т. В. Волковой, Т. И. Хорхординой по российским архивам.(DVD) Часть которого опубликована отдельной монографией. И статью, вошедшую в учебное пособие „Архивы РПЦ“(2011) — „Библия и архивы“, рассматриваю как самую значительную из моего научного наследия»[4], — писал Е. В. Старостин в автобиографии 14 марта 2011 г.
47 выпусков МГИАИ , а это тысячи дипломников, сотни аспирантов, десятки кандидатов и докторов наук — слушали его лекции и пользовались советами, работали под его научным руководством[5]. Он читал базовый курс «Всеобщая история архивов», а также курсы лекций «Зарубежная архивная россика», «История архивов Русской Православной Церкви» (в ИАИ РГГУ и в 2003—2009 г. на Историческом факультете Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета), «История архивов Франции», «Организационно-правовые основы деятельности международных архивных организаций».
Учебник Е. В. Старостин «Зарубежное архивоведение» выдержал три прижизненных издания. Звание профессора он получил в 1992 г. Совместно со своими ученицами Т. С. Волковой Т. И. Хорхординой и Е. В. Старостин подготовил остро необходимый учебник «Архивы России: история и современность»
Евгений Васильевич приложил очень много сил для открытия на кафедре ИОАД новых специализаций:
- в 1991г — «Еврейские языки, культура, тексты и архивы»
- «История, культура и архивы Франции» (совместно со Школой Хартий)
- магистратура «История и новейшие информационные технологии» в архивном деле" (совместно со Школой Хартий)[6]
Продолжается подготовка задуманной профессором Старостиным специализации по архивам Русской Православной Церкви с преобразованием её в будущем в специализацию по «церковным архивам». В качестве приглашенного профессора Е. В. Старостин читал лекции в университетах России, а также в университетах Украины (1998, 2000), Белоруссии (1999), Бельгии (1988), США (1991, а также в Сорбонне и Школе Хартий во Франции (2003).
В 1981 г., став заведующим кафедрой Истории и организации архивного дела, Е. В. Старостин получил право подготовки специалистов высшей категории, то есть возможность выбора важнейших направлений по изучению отечественных и зарубежных архивов, и сумел заложить основы современной научно-педагогической школы кафедры ИОАД ФАД ИАИ РГГУ. Он широко использовал компаративный подход при изучении теории, методики и практики архивоведения различных стран и эпох . Как специалист по источниковедению, Е. В. Старостин стал вводить методы классического источниковедения при изучении истории архивного дела.[7].
Ученый Совет РГГУ 12 сентября 2006 г. присвоил Евгению Васильевичу Старостину звание заслуженного профессора РГГУ,отметив вручением свидетельства и нагрудного знака его многолетний труд по подготовке специалистов, востребованных в архивной отрасли и за её пределеми.
Идеи научной школы Е. В. Старостина нашли отражение в трудах его учеников, более 25и из которых стали под его руководством кандидатами, а трое ещё и докторами наук; специализируясь по следующим темам: отечественное архивоведение — Т. И. Хорхордина, Т. С. Волкова; церковное архивоведение — Г. П. Горькавая, А. В. Попов, А. Меньшиков; зарубежная архивная россика — А. В. Попов, Р. Бялькин, А. Закатов, О. Ободова, В.Хиттерер (США); теоретические проблемы зарубежного архивоведения — Т. С. Волкова, Е. А. Кальсина, В.Прозорова (Франция), Н. Н. Бендик (Хабаровск) и др. Под научным руководством Е. В. Старостина защитили кандидатские диссертации специалисты не только из России, но и из Украины, Болгарии, Монголии,Азербайджана, Китая, США, что безусловно способствовало укреплению роли Историко-архивного института как одного из центров развития архивной науки[8].
Евгений Васильевич Старостин олицетворял преемственность многих поколений отечественного историко-архивоведения: сам он относил себя к школе С. О Шмидта, Ф. А. Коган-Бернштейн и А. В. Храбровицкого. В области зарубежного архивоведения он продолжил традиции И. И. Любименко и Н. В. Бржостовской, смело и оригинально развивая наследие своих учителей, он ставил перед отечественной архивной наукой задачи совершенно нового масштаба и направления, и многие из них успел успешно решил .
Е. В. Старостин впервые применил методы классического источниковедения при изучении законодательной, нормативной базы, научно-справочного аппарата и иных источников по истории архивного дела. В своих научных работах и лекциях Е. В. Старостин знакомил советских архивистов с новейшими теоретическими и практическими разработками зарубежных архивистов (Т.Шелленберг, Х.Дженкинсон, Р. А. Ботье и др.). Понимая, насколько для развития архивной науки необходимо тщательное изучение историографии предмета, Е. В. Старостин написал курс лекций по зарубежной историографии архивоведения, который был опубликован в 1986 г. в качестве учебного пособия. И только после разработки всех актуальных проблем историографии зарубежного архивоведения Е. В. Старостин приступил к исследованию методологических проблем истории архивов и архивоведения.
В 1990 г. ученый публикует важнейшие статьи по периодизации истории архивов, выступая оппонентом таких крупных теоретиков западного архивоведения как А.Бреннеке, Р. А. Ботье, историк и руководитель архивной отрасли Франции Ж.Фавье.
"..Заметим, что ни немецкий, ни французский историки не смогли выделить единый принцип классификации и тем самым соблюсти законы формальной логики. И у того, и у другого история архивов привязана к истории своих стран; у них не хватило "зарубежного материала" для создания универсальной конструкции, приложимой к другим регионам мира. Можно ли вообще выделить единый принцип, который будет положен в основу периодизации архивов? Полагаем, что да. Таким принципом, на наш взгляд, могут служить рассмотренные в ретроспективе функции архивов, степень их развития, практическое наполнение, соответствие исторически сложившимся нормам ...."[9]
Преимущество предложенной Е. В. Старостиным периодизации было не только в её построении на одном основании, но и в её универсальном характере, применимости для изучения архивов любой эпохи и любом социально-политическом контексте.
Работы ученого о зарождении и концептуализации принципа происхождения, лежащего в основании пофондовых классификаций, на материале истории европейских архивов получили международное признание. Парадоксально, но современные французские историки архивного дела знали о «принципе уважения к фонду» и об истории архивов времен Великой французской революции меньше профессора Старостина.
На заре Перестройки Е. В. Старостин обратился к полузапретным в советское время темам: истории и организации архивов Русской православной церкви, анализу корпуса источников по истории еврейского народа и находящимся за рубежом архивным комплексам на русском языке.
Он первый обратился к истории и организации архивов Православной церкви не для обличения её через историю архивных фондов, а для восстановления и понимания истории утраченных после Октябрьской революции 1917 г. комплексов документов. Е. В. Старостин подготовил путеводитель, читал спецкурс и руководил кандидатскими диссертациями на эту тему. По его мысли курс архивов Русской православной церкви должен был стать основой курса об архивах всех представленных в России конфессий: ислама, буддизма, иудаизма. Работы, которые он начал в этом направлении будут несомненно продолжены на кафедре.
Архивы русского зарубежья и источники по истории России в иностранных архивах (архивная россика) были предметом постоянного интереса Е. В. Старостина во время его работы за границей. Ослабление идеологического прессинга позволило ему создать и много лет читать уникальный спецкурс по этой теме, подготовить несколько кандидатов наук, специализирующихся по россике и архивам русского зарубежья и Белогй эмиграции.
Распад СССР и раздел советского историко-культурного наследия, а также международные дискуссии по проблемам перемещенных во Вторую мировую войну культурных ценностей позволили Е. В. Старостину проявить себя как крупнейшего отечественного специалиста в сфере архивной реституции. Его работы по истории реституции в ХХ в. и его независимая позиция эксперта по поводу находившихся в России фондов снискали ему уважение и признательность отечественных и зарубежных специалистов по этому вопросу.
Его работы по теории, методологии и терминологии архивоведения оказали значительно влияние и на изучение отечественного архивного дела. Совместно со своей ученицей Т. И. Хорхординой в 90-е гг. Е. В. Старостин дает новое прочтение принятого советским правительством, но подготовленного русскими архивистами во время Первой Мировой войны декрета о реорганизации и централизации архивного дела от 1 июня 1918 г., показав в этой работе замечательное мастерство источниковеда.
Е. В. Старостин активно изучал междисциплинарные связи архивоведения, на материале как отечественных, так и зарубежных архивов. Первым среди российских историков, он предложил основанную на общих критериях периодизацию истории архивов, музеев и библиотек Западной Европы.
Привлекли внимание ученых разработки Е. В. Старостина по проблемам взаимосвязи источниковедения и архивоведения. Он обозначил новую область научных знаний, находящуюся на стыке этих двух дисциплин, условно назвав её термином «архивология».
Под «архивологией» Е. В. Старостин понимал процесс документирования всех сторон жизни общества, который, согласно его концепции, не однозначен в различных регионах мира. Архивология, формирующаяся на стыке источниковедения и архивоведения, выявляет и изучает важнейшие комплексов источников по истории архивного дела и архивов: описи, каталоги, путеводители, дела фондов, сами фонды и коллекции (а именно схемы их систематизации), проектоы архивного законодательства и нормативных документов. В более широком смысле «архивология» выходит за рамки собственно «архивного источниковедения», исследуя все аспекты документирования человеческого опыта. Обе стороны «архивологии» имеют исключительное значение для правильного прочтения источника. Историку чрезвычайно важно знать при подходе к освещению интересующей его темы развитие принципов классификации документов в архиве или форм и методов отбора на хранение документов, которые он использует; он должен быть осведомлен о всех перемещениях, которые когда-либо происходили в хранилище, насколько полно сохранился тот или иной комплекс документов, какие материалы и по каким причинам были переданы в другие архивы или были уничтожены. Знания о пробелах в документальной летописи страны столь же необходимы для верной реконструкции прошлого, как и сведения о наличии письменных свидетельств[3].
Исследования Е. В. Старостиным теоретических и методологических проблем архивоведения отличались одновременно глубиной понимания фундаментальных проблем и острой практической направленностью. Анализ управления архивами в нескольких странах привел Е. В. Старостина к заключению о необходимости введения двойных показателей учета архивного фонда как в единицах хранения (интеллектуальное измерение архива необходимое для обработки и использования фондов), так и в прогонных метрах (материальное измерение архива, важное для экономики архивного дела).
Е. В. Старостин дал множество ценных практических рекомендаций специалистам отрасли и провел ряд практических исследований: он участвовал в подготовке и издании серии путеводителей «Документы по истории еврейского народа в архивах России, Украины и Белоруссии»(Вышло 3 тома), и в подготовке путеводителя по архивам Русской Православной Церкви, для издания которого было получено благословение Патриарха, а также в подготовке совместного со Школой Хартий путеводителя по истории франко-русских связей [10]. 24 апреля 2010 г. Евгению Васильевичу была вручена премия имени А.Л. Шанявского за выдающийся вклад в развитие фундаментальных научных исследований в области гуманитарных наук за 2009 г.
В 1981 г. Е. В. Старостин был назначен заведующим кафедрой Истории и организации архивного дела. Ему пришлось искать новые формы работы и новые подходы к обучению, а также привлекать на кафедру новых преподавателей, взамен уходивших ветеранов. Благодаря ему, несмотря на распад СССР и его архивной отрасли, кафедра ИОАД осталась центром, объединяющим ученых из разных регионов России и стран СНГ, придерживающихся и в теоретическом и практическом плане родственных установок[11].
Е. В. Старостин был одним из инициаторов создания в ноябре 1990 г. Российского общества историков-архивистов, постоянным членом его исполкома и Председателем секции «Архивы Русской Православной Церкви».
В 1990 г. Е. В. Старостин создал при кафедре ИОАД Центр архивных исследований, где под его руководством разрабатывались три научных проекта: зарубежная архивная россика, архивы Русской Православной Церкви и документы по истории еврейского народа в архивах России, Украины и Белоруссии. По всем направлениям были изданы монографии и тома путеводителей, в том числе оцененная учеными всего мира серия архивных путеводителей «Документы по истории и культуре евреев в архивах России»
По его инициативе в 1992 г. было возобновлено издание «Трудов ИАИ РГГУ».
Е. В. Старостин был членом секции «Церковные архивы» Международного совета архивов, а в 1992—1996 гг.также членом секции МСА «Профессиональное образование».
В cложные и смутные переходные годы, связанные с включением ИАИ в структуру РГГУ Е. В. Старостин был избран директором ИАИ и возглавлял его с 1992 по 1996 г. Его принципиальность, умение отстаивать свою позицию и талант общения и убеждения сделали его, почти помимо его воли, лидером «профессорской фронды», где бок о бок с ним целостность института отстаивали В. А. Муравьев, А. Д. Степанский и другие выпускники МГИАИ, ставшие его преподавателями. Приняв вместе с официальным директорством на себя ещё и эту огромную ответственность за сохранность научно-педагогической школы ИАИ во всей полноте его уникальных традиций, он снискал уважение оппонентов в процессе создания РГГУ, не говоря о безграничной любови и признательности преподавателей, студентов, выпускников и всех, кому был дорог институт.
Благодаря его самоотверженности Институт сохранил свою целостность и уникальные преподавательские кадры, не исчезло заочное и вечернее образование в ИАИ, практически заново был создан Факультет технотронных архивов, возвращен Факультет документоведения, сохранены в полном объёме курсы базовых специальных и архивных дисциплин, за Институтом осталось право написания образовательного стандарта по специальности «историк-архивист».
После ухода с поста директора Евгений Васильевич продолжал заведовать кафедрой ИОАД, Центром архивных исследований и активно учувствовать в работе РОИА. Он был членом Ученого совета ГА РФ, Ученого совета Музея г. Москвы, Ученого совета РГАСПИ, Ученого совета Архива РАН, Географического общества России, а также членом диссертационного совета по защите кандидатских и докторских диссертаций по специальности ВАК 05. 25. 02. «Документалистика, документоведение, архивоведение» .
Он принимал самое активное участие в реформах архивной отрасли и архивного законодательства России, был активным участником обсуждения Федерального закона от 22.10.2004 № 125-ФЗ «Об архивном деле в Российской Федерации».
Администрация архивов - не пожизненные владельцы документов. Они - временные хранители национального архивного достояния, отвечающие за его сохранность перед обществом, законом, Богом и только потом- перед государством.[12]
1966-1971
1972
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
<p<Энциклопедии, энциклопедические словари :
Старостин, Евгений Васильевич.