Не́вская би́тва (15 июля 1240) — сражение на реке Неве между новгородским войском под командованием князя Александра Ярославича и шведским отрядом. Александр Ярославич за победу и личную храбрость в бою получил почётное прозвище «Невский».

Источники

Источники, рассказывающие о Невской битве, очень немногочисленны. Это Новгородская первая летопись старшего извода, несколько вариантов агиографической Повести о житии Александра Невского, написанной не позднее 80-х годов XIII века, а также более поздняя Новгородская первая летопись младшего извода, зависимая от двух указанных выше источников.

В скандинавских источниках упоминания о крупном поражении нет, хотя в 1240 году действительно состоялся поход на Русь небольшого скандинавского отряда (в рамках крестового похода в Финляндию)^[2].

Битва

Предыстория

В первой половине XIII века шведы и новгородцы совершали карательные походы против финских племён сумь и емь, что и послужило причиной их затяжных конфликтов. Шведы пытались крестить эти племена, и обезопаситься от грабительских набегов на свои земли. Также шведы предпринимали неоднократные грабительские рейды по берегам Невы или непосредственно в новгородские земли^[3]. В конце XII в. Швеция, ослабевшая в результате длительного периода политической нестабильности, привлекала большое количество искателей лёгкой наживы. В течение долгого времени карело-финские племена тревожили шведов набегами, а в 1187 г. вместе с новгородским войском сожгли древнюю столицу Швеции Сигтуну^[4].

В этом противостоянии обе стороны и русская, и шведская, стремились поставить под свой контроль Ижорскую землю^[5][6] — территорию, прилегающую к реке Неве, а также Карельский перешеек.

Русская колонизация угро-финских была иной, нежели немецкая или шведская. С некоторой долей условности её можно назвать мягкой, в то время как «западная» была значительно более жесткой. Немцы и шведы на захваченных землях строили замки и крепости, живущая в которых знать делала местное население крепостными и заставляла христианизироваться. Туземцев, которые позже отходили от католичества, вешали, жгли на кострах и т. д.^[7].

В то же время, слабое заселение северных земель позволяло русским внедряться почти безболезненно. Русские не превращали туземцев в своих крепостных или рабов, а накладываемая на них дань была невелика. Необходимо отметить, что новгородцы в XI—XIII веках принципиально не строили крепостей и замков в районе реки Невы, в Карелии и Южной Финляндии. К тому же, русская православная церковь вела миссионерскую деятельность не очень активно и только мирными средствами^[8].

Перед битвой

Летом 1240 года шведские корабли прибыли в устье реки Невы. Высадившись на берег, шведы и их союзники раскинули свои шатры в том месте, где Ижора впадала в Неву. Новгородская первая летопись старшего извода сообщает об этом так:

Согласно этому сообщению в составе войска шведов были норвежцы (мурмане) и представители финских племен (сумь и ѣмь); в войске находились также католические епископы. По предположению Н. И. Костомарова, шведскую армию мог возглавлять зять короля Биргер Магнуссон^[9]. Впрочем, шведские источники не содержат каких-либо упоминаний ни о самой битве, ни об участии в ней Биргера. Интересно, что жена Биргера приходилась Александру Невскому как минимум четвероюродной племянницей^[10].

Границы Новгородской земли охранялись «сторожами»: в районе Невы, по обоим берегам Финского залива, находилась «морская стража» ижорян. На рассвете июльского дня 1240 года старейшина Ижорской земли Пелгусий, находясь в дозоре, обнаружил шведскую флотилию и спешно послал доложить обо всем Александру. В «Житие Александра Невского» говорится о видении Пелгусия, в котором он узнал святых мучеников Бориса и Глеба, плывущих по морю на корабле, и слышал как Борис сказал: «Брат Глеб, вели грести, да поможем сроднику своему князю Александру»^[11].

Получив известие о приближении противника, князь Александр Ярославич принял решение действовать своими силами, не запрашивая помощь у отца^[11]. Согласно «Житию», Александр выступил с малой дружиной (двором), и многие новгородцы не успели присоединиться, так как поспешил князь выступить. Также в битве участвовали ладожские ополченцы^[12], присоединившиеся по пути^[1].

По принятому обычаю воины собрались у собора Святой Софии и получили благословение от архиепископа Спиридона. Александр воодушевил дружину речью, фраза которой дошла до наших дней и стала крылатой^[11][13]:

Отряд Александра продвигался сушей вдоль Волхова до Ладоги, затем повернул к устью Ижоры. Войско в основном состояло из конных воинов, но в нём были и пешие силы, которые для того, чтобы не терять время, также передвигались на лошадях.

Ход битвы

15 июля 1240 года началось сражение. Сообщение Первой новгородской летописи старшего извода достаточно кратко:

Александр «на лице самого короля оставил след острого копья своего…»^[11]. Кирпичников А. Н.^[1] трактует это сообщение как нарушение дружиной Александра строя отряда шведского короля уже при первом конном копейном столкновении. В русском войске помимо княжеского отряда были как минимум 3 отряда знатных новгородцев, имевших свои дружины, и ладожский отряд^[1].

В «Житии», которое имеется в младшем изводе Новгородской первой летописи, упоминаются шесть воинов, совершивших подвиги во время сражения (из них трое дружинников князя и трое новгородцев):

Гаврило Олексич, «увидев королевича, влекомого под руки, въехал до самого корабля по сходням, по которым бежали с королевичем», поднялся на борт, был сброшен вниз, но потом снова вступил в бой. Сбыслав Якунович, вооружённый только одним топором, бросился в самый центр вражеского войска, а за ним ловчий Александра — Яков Полочанин размахивал своим длинным мечом. Отрок Савва проник в центр шведского лагеря, «ворвался в большой королевский златоверхий шатер и подсек столб шатерный»^[11]; потеряв опору, шатёр свалился на землю. Новгородец Миша со своей дружиной сражался в пешем строю и потопил три вражеских корабля. Шестой упомянутый воин — слуга Александра Ярославича Ратмир — сражался пешим против нескольких шведов, был ранен и погиб.

Сражение длилось до наступления вечера; к ночи противники разошлись. Шведы потерпели поражение, и к утру отступили на уцелевших кораблях, и переправились на другой берег.

^[1]

Потери русского войска составили до 20 состоятельных воинов (к этому числу следует прибавить их погибших дружинников^[1]), тогда как шведы «накладше корабля два вятшихъ мужь, преже себе пустиша и к морю; а прокъ ихъ, ископавше яму, вметаша в ню бещисла»^[12] (таким образом общее число погибших шведов измерялось либо также десятками, либо даже сотнями^[1]). Кроме того, по сообщению «Жития», на другом берегу Невы на следующий день местные жители обнаружили много непогребенных тел шведов.

Результат битвы

Одержав победу над шведами, русские войска остановили их продвижение на Ладогу и Новгород и тем самым предупредили опасность скоординированных действий Швеции и Ордена в ближайшем будущем.

Однако из-за страха перед тем, что после победы роль Александра в ведении дел может возрасти, новгородские бояре стали строить князю всевозможные козни. Александр Невский уехал к отцу, но уже через год новгородские жители снова пригласили князя для продолжения войны с Ливонским орденом, подошедшим к Пскову.

Память о Невской битве

Архитектура

Александро-Невская лавра

В 1710 году Петр I в память о Невской битве основал в устье Чёрной речки (ныне река Монастырка) в Санкт-Петербурге Александро-Невской монастырь^[14][15]. В то время ошибочно считалось, что битва проходила именно на этом месте^[14]. Возведение монастыря осуществлялось по проекту Доменико Трезини. В дальнейшем ансамбль монастыря развивался по замыслу других архитекторов^[15].

30 августа 1724 года из Владимира сюда были перевезены останки Александра Ярославича. В 1797 году, при императоре Павле I, Александро-Невскому монастырю была присвоена степень лавры. В архитектурный ансамбль Александро-Невской лавры входят: Благовещенская церковь, Фёдоровская церковь, Троицкий собор и другие. Ныне Александро-Невская лавра — государственный заповедник, на территории которого расположен Музей городской скульптуры с некрополем XVIII века (Лазаревское кладбище) и некрополем мастеров искусств (Тихвинское кладбище). В лавре похоронены Михаил Васильевич Ломоносов, Александр Васильевич Суворов, Денис Иванович Фонвизин, Николай Михайлович Карамзин, Иван Андреевич Крылов, Михаил Иванович Глинка, Модест Петрович Мусоргский, Пётр Ильич Чайковский, Фёдор Михайлович Достоевский и многие другие деятели, вошедшие в историю России.

Церковь Александра Невского в Усть-Ижоре

В честь победы в Невской битве в Усть-Ижоре в 1711 году была построена деревянная церковь^[16].

До начала нового столетия церковь несколько раз горела и несколько раз была восстановлена. В 1798 году на средства местных жителей был воздвигнут каменный храм с колокольней и чугунной решёткой.

В 1934 году храм был закрыт и использовался как склад. Во время блокады Ленинграда колокольня храма была взорвана, потому что служила ориентиром для немецкой артиллерии^[16].

В 1990 году начались работы по реставрации храма, а в 1995 году, 12 сентября он был освящён. При храме находится небольшое прицерковное кладбище, где 6 декабря 2002 года был установлен и освящён памятник-часовня с поясным (бронзовым) образом Александра Невского.^[17]

Церковь располагается в Колпинском районе Санкт-Петербурга по адресу: Усть-Ижора, пр. 9-го января, 217.

Экранизация

• В 2008 году на экраны вышел художественный фильм «Александр. Невская битва».

На монетах и почтовых марках

Интересные факты

• В настоящее время на том месте, где остановились шведские корабли, и рыцари разбили свой лагерь, расположен поселок Усть-Ижора^[18].

Критика

В настоящее время достоверность свидетельств о Невской битве подвергается сомнению^[19]. В качестве доводов приводятся следующие:

• Упоминание о битве отсутствует в Ипатьевской летописи, равно как и в шведских источниках.
• В Лаврентьевской летописи упоминание о битве помещено в записи за 1263 г и является заимствованием Жития. За 1240 г упоминания о битве нет.
• Шведские источники утверждают, что Биргер не покидал Швеции в год битвы.
• Шведские источники не упоминают о гибели какого-либо епископа в год битвы.
• Описание раны в лицо, возможно, заимствовано из Жития Довмонта Новгородского.
• Нет объяснения противоречивому поведению шведов, которые не продвигались вглубь территории противника и не построили укреплённого лагеря.
• Нет объяснения странному поведению Александра, не уведомшего о нападении Ярослава и не собравшего новгородского ополчения.
• Не ясно, почему после битвы шведы остались на поле боя и смогли похоронить погибших.
• Отсутствует информация о захваченных в плен шведах.
• Неправдоподобной выглядит информация о затоплении трёх шведских кораблей.
• Не ясно, кто убил шведов на другом берегу реки.
• Погибший военачальник шведов носит русское имя Спиридон.
• Выдвигается гипотеза о совместном нападении Александра и карелов на лагерь шведских купцов.

Доктор филологических наук Александр Ужанков, указывает на встречу в Стенби^[20] (Стенсби), резиденции датского короля Вальдемара II, произошедшую 7 июня 1238 года при участии папского легата Вильгельма Моденского, в которой принимали участие сам король и ландмейстер уже объединившегося с Орденом меченосцев Тевтонского ордена Герман фон Балк. В ходе этой встречи был заключён договор по Эстонии, согласно которому треть завоёванных земель доставалась Ордену, а остальное — Дании. Также обсуждался план совместного нападения на Русь датчан, тевтонцев и шведских рыцарей. Эта встреча стала прямым следствием многочисленных призывов папы Григорий IX к походам против «язычников», в буллах которого русские (rutheni) прямо именуются «врагами» (inimici) и «неверными». Если учесть, что готовился совместный поход, то вполне объяснима выжидательная позиция шведов, которые ждали прибытия тевтонцев, но были разбиты 15 июля 1240 года, до их прихода. Тевтонцы же ударили вскоре после этого, в августе-сентябре, взяли Изборск, Псков и построили деревянную крепость Копорье. Таким образом, по мнению учёного, есть основания утверждать, что быстрый удар Александра Ярославовича и Невская битва предотвратила совместное выступление Тевтонского ордена и Швеции и ещё большие потери.

Что касается отсутствия в Ипатьевской летописи упоминания о Невской битве и неточное упоминание в Лаврентьевской, то, как отметил учёный, в Лаврентьевской летописи лишь в двух предложениях рассказано о разорении ханом Батыем Киева в том же 1240 году, а в Новгородской первой летописи старшего извода о нём вообще ничего не сказано, но это же не означает, что его не было, или что разорение одного из крупнейших городов Европы — незначительное событие^[20]. Иными словами, отсутствие данных о битве в других русских летописях ещё ни о чём не говорит. Местное летописание часто сосредотачивалось именно на местных событиях, уделяя не так много внимания происходящему в других княжествах.

Косвенным подтверждением участия ярла Биргера в битве и того удара, который, согласно Житию, Александр нанёс шведскому «королю», является посмертная реконструкция облика ярла, на которой отчётливо виден большой шрам.

Тем не менее,посол Швеции Томас Бертельман,признал,что Невская битва действительно произошла на берегах Невы,отвечая на вопросы студентов после прочтения своей лекции "Трансформация и идентичность" на философском факультете в МГУ[21].

См. также

• Сражение на Омовже
• Ледовое побоище
• Ландскрона

Примечания